TryhardS - Игрок нулевого уровня [СИ]

Рерум Единый замолчал, будто забыл про некоторые из своих достижений. Ерестарх же мысленно был признан согласиться с императором, хотя некоторые моменты требовали... Уточнений. Как бы правитель не бахвалился экономическим рывком, вызван он был лишь удачей и потерей гильдией “Бурегласные" своего предыдущего лидера. Неизвестно, оказался ли тот отвержен Богами, или же просто вернулся на Пустые Земли и погиб, но его исчезновение положило начало множеству событий. В рядах Бурегласных началась война за власть, с последующим приходом некоего Гнева на роль главы. За время активных боевых действий гильдией было потеряно множество развитых территорий. Их подхватила Империя и Вестники Заката, от чего тут же заняли лидирующие позиции в мире Эретрая: среди государств и гильдий соответственно.

— Но доверие народа не безгранично. Он уже начинает задавать вопросы. Почему с момента начала моего правления исчез рост? Почему мы только и делаем, что разрушаем старые устои и проливаем кровь братских народов? — Рерум вздохнул и отбросил на камень лейку, послышался слабый стук. — Но я знаю, как убить обоих зайцев сразу.

Император исподлобья взглянул на советника, от чего у того по коже пошли мурашки.

— Ты был правой рукой нашего государства и при моем отце, Ерестарх. Ты — значимая фигура, про тебя знают и в границах Империи, и Содружества, и за ними. Про тебя отзываются хорошо члены всех сословий. Понимаешь, к чему я клоню?

Пока советник обильно потел и как бы невзначай протирал лоб платочком, император заканчивал сложную мысль:

— Ты примешь на себя ярость людей. Будешь символом раздора и угасания. Все известия, которые могли бы понизить мой престиж, теперь будут идти от твоего лица. Война? Ты не смог провести переговоры. Голод? Ты не смог направить продовольствие в деревни. Навязывание веры? Тоже ты. Никто не подумает винить в этом императора, ведь он не отвлекается на такие мелочи. Напротив, он всячески поддерживает население и делает им подачки. Он просто не знает, что творится на окраинах... По твоей вине. Я буду за всё хорошее и против всего плохого, а ты — наоборот.

— Это... Гениально, — Ерестарх сглотнул и попытался успокоиться, чтобы разгоряченное сердце не выпрыгнуло из груди. Он был готов пойти на всё, лишь бы Империя процветала. Но если войну он и мог оправдать, то... — Но... Не могли бы мне всё же объяснить, ваше величество... В чём смысл замены веры? Дэусомницизм искусственная религия. Её поклонники не способны колдовать. Падает боеспособность армии. Да, мы навязали Дэусомницизм остальным членам Содружества, так что все государства нашего альянса в равных условиях. Но вы давно планируете войну с раздробленными эльфийскими княжествами на севере. Они не следуют законам Империи и Содружества. Мы будем разгромлены их магами.

— Ты умеешь анализировать ситуацию, — впервые за весь разговор Рерум улыбнулся и даже как-то доброжелательно посмотрел на советника. — Не зря мой отец доверял тебе. Но ты не смотришь Выше.

Император поднял палец к темневшему небу и Ерестарх нервно задрал голову. Вдруг ударила молния и мелкими крапинками на сад стал опускаться дождь.

— Хранитель убьет всех Богов, можешь в этом не сомневаться. По крайней мере, он был в этом уверен. Маги станут обузой любой армии. А мы уже будем готовы и сметем с лица земли всех врагов. А Содружество, объединенное с нами одной верой... Последует за мной...

Император выглядел уверенно в начале фразе, но почему-то стушевался и вдруг снова сел рядом с одной из клумб.

— Вы — настоящий самородок в политике, ваше величество, — уже чуть более воодушевленно ответил советник. Стратегия императора выглядела настолько вычурно, что не давала возможности усомниться в её успехе. — Но, мне кажется, будто вас что-то беспокоит.

— Есть одна проблема, — Рерум так и замер, сорвавший одну из роз и с безразличием смотрел, как кровь течет по его запястью. — Мой отец закончил жизнь суицидом. Меня избрали сразу же. Воткнула в себя нож и моя мать — через неделю. Так же и мой дядя, ещё через три дня. Два кузена, каждый с разницей в три часа, выпили яд. Обе сестры, погибли вместе спустя месяц, спрыгнув с одной из башен. Брат вошел в клетку с шифтлингами через четыре дня. И моя дочь... Ей было всего двенадцать.

Ерестарх знал всё это и мог лишь молчать, понимая, что слова тут бессильны.

— Ферсей.

Стальной рыцарь обогнул советника и вышел вперёд, два раза лязгнул стальным ботинком и вытянулся по струнке.