Брамин Виланов - Начало Игры [СИ]

Осматривая поле боя, я не мог избавится от чувства, что нам в очередной раз чертовски повезло. Броневики, имей более опытные экипажи, могли расстрелять всю группу. При взрыве, они остались целы, прицельные комплексы не пострадали, боекомплект полный. Если бы сидящие внутри не струхнули и начали стрелять в ответ, 30 мм автопушка разнесла бы всю технику напавших без особых проблем. Когда-то я рассчитывал на Джавелин, но времени на испытания и учения не было. Так что два комплекса, продолжали лежать в страйкере с минометом, невостребованные в операции спасения.

Пока наши занимались подсчетом ништяков, я решил не тратить время попусту и принялся за разбор пепелища на материалы. За двое суток вынужденного отдыха, удалось провести уйму опытов. Слова системы о трате выносливости были правдивы, как и все, о чем она говорила или умалчивала. Любое действие отнимало энергию. Хорошо хоть немного. Остов Абрамса, например, принес: 120 кубов металла, 30 алюминия, 10 кевлара, 10 меди и внимание… 5 обедненного урана. Прочитав характеристику, я прикинулся бейсболистом второй раз за свое осознанное существование, и выкинул коричневый куб со всей дури. Проклиная долбанную Игру за подобные сюрпризы пришлось допытывать информатора о радиации. Псевдо-искусственный интеллект с Альфы Центавры уверил, что мне ничего не угрожает. Мои яйца и потенция имели самый высокий приоритет, и хоть я и подозревал, что врать и вводить в заблуждение инопланетяне не станут, но все же переноску потенциально опасного вещества, поручил Виктору. Его не жалко. Может он облучиться и превратиться в Халка или по стенам лазить начнет, выплевывая паутину. Потом спасибо скажет. Кроме танка, удалось утилизировать обломки зданий получив 50 единиц дерева, 20 серы и 30 золы. От экспериментов с забавой «Построй сам», меня оторвали, когда подсчет добра был закончен, и остались только вопросы с «живой» добычей.

К удивлению, многих у нас были пленные. Во-первых, все три десятка, что посадили в подвал остались целы. Им повезло, что бывший хозяин, строил дом на совесть. Хотя само жилище сложилось, но подземная часть не пострадала. Узнали об этом, по крикам о помощи, доносящимися из-под обломков. Мари требовательно посмотрела на меня, но я делал вид, что не понимаю. Откапывать их, чтобы потом пристрелить? Глупо же. А отпускать никого, я не собирался. Во-вторых, 15 человек из группы с вертолетом и каким-то чудом выжившие, 20 вояк из первых партий. И это была проблема. Вот что с ними делать? Взять с собой? Зачем нам морально сгнившие, не вызывающие доверия, с памятью о том, кто убил их друзей, готовые предать при первой возможности. Последовать методу товарища Сталина? А именно расстрелять? Гражданские хоть и не горели любовью к военным, после всего что эти твари с ними сделали, но вот так просто казнить десятки людей, пока не готовы. Отпустить? Более глупого решения придумать сложно. Они уйдут и будут благодарить, а потом при первой возможности, пустят пулю в спину. Или что еще хуже прибьются к таким же отбросам и продолжат свою деятельность. Так что решение все равно не будет легким. Пока пришлось выбрать временный вариант.

Я решил с помощью одной проблемы другую. Пленные откапывали похороненных заживо. Пока все заняты, можно организовать полевой трибунал, и подготовить команду литовских стрелков. Ну то есть расстрельную бригаду, потому что вердикт уже вынесен, просто нужно подвести остальных к нему и получить юридическое обоснования ля массового убийства. Меня то уже давно вопросы морали не волнуют, а вот другие еще не поняли, в каком мире оказались.

Особый совет вызывал из пленных, которых откопали коллеги по социальному статусу, по одному для допроса. Я подумал, что Мари послушав истории о групповых изнасилованиях, убийствах, казнях, играх вроде бега по минному полю, и пытках не станет настаивать на всепрощении и какой-то ей ведомой системе наказаний. Тюрем то нет. Теперь мера пресечения за уголовку одна — смерть. Пострадавшие девушки, успели опознать всех пленных. Каждый из них, хотя бы по разу пользовал их. Был там один особый экземпляр и его я выбрал в качестве последнего допрашиваемого.

Весь импровизированный Гаагский трибунал, бывшая полицейская хмурилась. С каждым ответчиком все сильнее и сильнее. Когда же вошел капрал Вайт и похабно ей улыбнулся, перед тем как сесть, в ее глазах появилась трудно скрываемая злоба. Этот парень оказался либо очень смелым, либо полным дураком. Он не отрицал, как некоторые другие своих деяний, не пытался найти оправданий, не перекладывал вину, и не молчал. Нет, напротив он в подробностях рассказывал, как насиловал и избивал женщин всех возрастов. Когда он начал историю о том, как со взводом имел школьницу, едва достигшую 15 лет, и которая к утру уже не дышала, Мари не сдержалась и прежде чем кто-либо успел ее остановить, вытащила пистолет и выпустила обойму в урода. После чего она не говоря ни слова, вылетела из чудом уцелевшей в бою палатки. Судьба всех остальных была предрешена. Решив не тянуть, я дал сигнал Виктору, показав скрещенные указательные пальцы. Как и на шоссе, он понял все правильно и захватив свою неизменную МП5, пошел выполнять вердикт.