Михаил Уткин - Тенарская Яга

От рывка меня дернуло под воду, я забила руками, выныривая и снова хватая ртом воздух. Скелет же пробулькал что-то, нашаривая под водой отлетевшую от удара челюсть. Он пристегнул ее на место и повторил с изумлением:

- Это вместо спасибо?

Но все же отплыл на пару метров, чтоб я не достала тяжелой рукой.

Я, наконец, смогла поймать равновесие на воде и прошипела:

- Спасибо? За что спасибо? За то, что чуть не угробил? За то, что все вещи бы тут утонули? За то, что хватался... везде?! Продумал он всё! Костлявая твоя башка!

Костя хмыкнул и покосился в сторону, я тоже нехотя глянула. Метрах в пятидесяти высится обрыв, с которого бесплотный скинул меня. Снизу он кажется еще выше. Скалистое подножье утопает в темной воде, а верхушка поддернута синим туманом. То там, то здесь раздаются тихие всплески. Пчелы, похоже, решили, что отогнали противника и вернулись в улей, не желая оставаться в сырости и мочить крылья.

Костя перевел зеленые провалы обратно на меня и произнес:

- Во-первых, не ори. Еще разбудишь кого. Во-вторых, если не заметила, я тебя спас.

- Чуть не утопив перса? - огрызнулась я, все еще чувствуя желание оторвать ему голову. - Это тебе дышать не надо. А я так не могу!

- Ты драматизируешь. Конечно же я знаю, что тебе надо дышать. И понимал сколько у тебя воздуха осталось. Плюс-минус десять процентов...

- Я тебе покажу минус десять! - гаркнула я, и добавила уже тише, решив, что действительно привлекать чужое внимание не стоит: - Веточки он свои распускает! Я, между прочем, и сама прекрасно плаваю!

Скелет загреб челюстью воды, но она тут же вылилась снизу, и сказал хмыкая:

- Ну, прости. Слишком высока была вероятность того, что ты поплыла бы не туда. Объяснять было некогда, а так все под контролем...

- Как же, - отозвалась я морщась и всем видом показывая, как он меня раздражает, и что выполняю его просьбы лишь потому, что он мне нужен. - Контроль у него. Вот это твоя нога сейчас ползет по моей под юбку? А ну убрал быстро!

Зеленые огоньки в глазницах Кости вспыхнули, отразившись на темной поверхности воды, он промычал:

- Э... Я, конечно высокий, но ноги у меня не два метра.

- Хочешь сказать, это не ты?

Он кивнул.

- Не я.

Несмотря на холодную воду, по мне прокатилась волна жара, а страх пролез под кожу и стал вгрызаться в мышцы. Я задрыгалась, спеша скинуть нечто, что посмело без спросу лезть по ногам. Нечто явно не разделяло моих стремлений, правую ногу сдавило, а когда попыталась снова сбросить, что-то опутало и вторую ногу, стиснув так, что потеряла способность двигаться.

Потом потянуло вниз.

- Что за дрянь! - вырвалось у меня испуганное. - Там что-то в воде!

Не дожидаясь, пока скажу что-нибудь еще, скелет бесшумно, как спецназ, погрузился в воду. Меня продолжало тянуть, медленно и выдержанно, словно где-то на дне стоит лебедка, которая плавно и неумолимо накручивает канат.

Кости все не было, я растопырила руки, стараясь как можно дольше удерживаться на поверхности. Но вскоре пришлось запрокинуть голову, чтобы оставить в воздухе хотя бы нос.

По ногам елозили. Юбка расплылась в толще воды и под ней творилось что-то жуткое. Я пыталась не думать об этом надеясь, что скелет справится, но когда по коже прокатывались тугие волны, касалось что-то шершавое, потом скользкое, потом еще какое-то, казалось, там развернулась борьба кита и спрута.

Спустя вечность тревожного ожидания, меня дернуло в воду. Я успела набрать воздуха, готовясь к худшему, но через секунду меня вытолкнули на поверхность и обхватили за шею.

Я стала отбиваться и бить ногами, подняв в воздух россыпь брызг, но в ухо проговорили хрипло:

- Это я. Я. Не дергайся. Лопатку чуть не потеряла...

Я невольно прильнула к скелету, слушая как успокаивается бившееся по-воробьиному сердце. Прикосновения костяных пальцев показалось надежными и привычным. Гораздо лучше всяких непонятных ужасов, скользящих в глубине. Но проникнуться ощущением спокойствия мне не дали, скелет вновь дернул и потащил по воде умело и ловко, словно пловец-чемпион. Совершенно проигнорировав мои слова о том, что прекрасно плаваю сама. Когда, наконец, ноги ощутили дно, я высвободилась и, едва не падая в воду поспешила на берег.

- Издевательство... - процедила я, выбравшись на сушу, которую таковой назвать сложно.

Земля жирная, чавкает, трава мокрая и блестит, словно ее облили маслом. От озера тянет дымкой, но над водой чисто. Зато берег и кусты окутаны туманом, из которого доносятся тревожные уханья, всхлипы и звуки падающих капель.