Корхан, что за все это время сидел как изваяние, выпрямился. На лбу на миг показалась вертикальная морщина, но потом тонкие губы презрительно скривились. Когда никто не видит, он мог себе позволить свободную мимику. Особенно если она соответствовала мыслям:
«Тоже мне, столица баронства. Провинциальный городишко, где стражи в упор не видят темного эльфа скрытого всего лишь «покрывалом ночи». Едва ли у них уровень выше 35. Ни в какое сравнение не идут с темными домами, что постоянно воюют».
Эльф коротко разбежался и перемахнул на другую сторону улицы. Крыша под его высокими черными сапогами не скрипнула, не прошуршала, словно он был бесплотным духом.
Собака, торчащая наполовину из бочки, приспособленной по местной моде под будки для петов, и ухом не шевельнула. Так и посапывала уткнувшись мордой в пустую миску. Корхан отпустил рукоять метательного ножа, от которого к поясу тянулась прочная паутинная нить. Он присел на корточки и отметил собачью будку на карте города, которая уже пестрила десятками таких пометок. Эти действия ничуть не мешали эльфу думать:
«Ассасинам дома Змеи этот городок на один зуб. И местный барон, хоть и непись, наверняка прекрасно это понимает. Мои наивные гномы, наверняка надеются на его помощь, но делают это напрасно. Но этот городишко выбран базой фирмы, и наш народец собирается здесь. Ладно, раз уж не удалось перетащить их к себе, нужно помочь. На благо себя, разумеется. И я помогу, а как... им знать до поры вовсе не обязательно.
Но пока не до гномов. К сожалению создание меча-заклинания, теперь для меня в прошлом. Эпичный Марлезонский балет, увы, закончился эпичным провалом...»
Макс вздохнул, отметая горькие мысли и перемахнул на следующую крышу.
Для темных эльфов, весь этот городок с плоскими коробками домиков, что лепятся на склонах горы, является системой лестниц, со множеством огромных ступенек.
Ночью улицы безлюдны, и причина этому совершенно ясна: из окон домов по крышам которых скакал Макс, поднимаясь все выше, доносятся храп, сопение, сонное бормотание... Иногда слышно сдавленное аханье, сопровождающее скрип кровати, иногда нытье сонного младенца или ленивый разговор сидящих у камина местных.
Обычные ночные звуки городка, по которому безликой тенью мчится опальный эрл дома Змеи.
Наконец домики остались за спиной, а впереди развернулась темная громада скалы, на которой стоит замок местного барона Арндского. Виртуального отца Сашки Тархана.
Эльф потрогал холодный шершавый камень и посмотрел вверх. Здесь скала запрокидывается под отрицательным углом и стены замка не видны. И хорошо. Ведь это значит, что и его самого со стен не увидят. Осторожность, которой эрл всегда пренебрегал, ловя кайф от хождения по краю, на этот раз возобладала.
Макс поморщился противоестественным для него мыслям и вызвал из инвентаря свиток плана нарисованного по памяти. И сморщился вновь, затем словно в пику мыслям об осторожности, пробормотал вслух:
- А рисовать ты, Саша, совершенно не умеешь. Я испытал шок, когда увидел, какие ты каракули выводишь, пытаясь изобразить план замка. И это с твоей то фотографической памятью... Ну допустим, что все эти прямоугольники, круги и квадраты, из которых ты наконец слепил план в графическом редакторе, отчаявшись нарисовать от руки, соответствуют действительности. И надеюсь, что я правильно перенес его в игру...
Вдруг снизу донеслось металлическое лязганье. Эльф прикусил язык и прижался спиной к скале. За глухим каменным забором одного из домиков, сливавшихся с темнотой, показалось зарево факелов. Корхан скользящим шагом сбежал чуть ниже, всматриваясь в ночь. Здание продолжает закрывать обзор, однако видно, как в заборе расходятся створки ворот. Затем отсветы во дворе потускнели, зато засветился верх забора, вдоль которого и двигались эти самые факелы.
Вскоре из-за угла показалась крупная лошадь, на голове которой громоздилась конструкция в виде шлема, ограничивающая «забралом» видимость по сторонам, оставляя лишь возможность смотреть прямо. За дугой хомута, возвышавшимся над ее головой тянутся толстые оглобли, приделанные к передним колесам платформы открытой телеги без бортов. На ней выстроились купола объемных грузов накрытых кожаными пологами. Их дуги выпирают за края телеги.
А длиннющая телега все выползала и выползала из-за поворота, прокручивая внушительные колеса. Корхан по привычке считал: 3 купола, 4 купола; две пары колес, три пары колес...Последний купол вдруг металлически скребнул по стене, и полог наполовину сполз.
Читать дальше