Николай Собинин - Пустоши Дажь

Я влетаю на площадку, чтобы увидеть, как силуэт Корда ныряет в воронку и исчезает в ней. Огромным прыжком я кидаюсь к астральному разлому, распластавшись в воздухе, в последней надежде успеть пройти на «ту» сторону. Словно в замедленной съемке, я вижу как прямо перед моим носом, мигнув напоследок красным, тухнут рунические контуры, астральная воронка растворяется в воздухе без следа. Не успел!

20:12, 22 апреля, 2047 г – восьмые сутки после дня «Ч».Центральная часть «Лабиринта Стража». Одинокая скала.

Увидев закрывшийся портал, я словно рухнул в темную, непрозрачную воду. Опустошение и беспомощность вытеснили злость и гнев, обуявшие меня прежде. Я тупо опустился на серый камень прямо там, где стоял и выпал из реальности. Не знаю, сколько конкретно времени прошло, для меня оно словно вдруг остановилось. Вся физическая и эмоциональная усталость, копившаяся во мне за последнее время, укутала вяло текущие мысли, как густая, вязкая смола, подавляя всякие желания и позывы, оставив внутри пустоту и безразличие ко всему. Я апатично сидел, не двигаясь с места, всем естеством ощущая собственное бессилие. Ощущение, что даже пальцем не смогу пошевелить, будто бы сама тяжесть этого мира свалилась на мои плечи, как если бы я был мифическим атлантом.

Если задуматься, то единственный виновником всего произошедшего был один лишь я и мое тотальное нежелание замечать очевидные недобрые симптомы. Я настолько был ослеплен своей радостью от того, что нашел, наконец, Эл, что полностью проигнорировал все череду тревожных звоночков, прошедших в отношении Корда. Разбираясь по чесноку, от него как раз и следовало ожидать какой-нибудь подлости, стоило лишь чуть внимательнее приглядеться к тому, что он говорил и как он себя вел. Просто я не придал этому особого значения и недооценил масштабы происходящего. С другой стороны, круговерть событий ,начавшаяся с появлением Эл, не оставляла много времени для размышлений. Но все же, все же… Это совсем на меня не похоже. Я, тот, кто всегда страховался и трижды перестраховывался, чья параноидальность уже стала именем нарицательным среди моих знакомых, тут повел себя, как глупый и неосмотрительный ребёнок. Так что, единственный человек, к которому относились все мои проклятия, это я сам. У меня на руках была информация, которая позволяла подготовиться к неприятностям, но я проигнорировал ее с твердолобой настойчивостью, предавшись своей радости от встречи с Лерой. Выговор мне с занесением в челюсть, за идиотизм.

Как иголка мой мозг пронзила внезапная мысль, настолько же беспощадная и жестокая, насколько логичная и очевидная. Да, все верно. Я и правда редкостный дуболом. С того самого момента, как память моя идентифицировала Эл и МОЮ Леру, все что я делал – лишь просто гнался за миражом прошлого. Гнался оголтело и бездумно, не желая смотреть правде в глаза, запрещая себе даже думать на эту тему. Так глупо… Я без раздумий отверг объективную реальность, убедив себя, что стоит лишь мне воссоединиться с Эл, как все станет как прежде, встанет на круги своя, вернет мне то давнее ощущение теплоты и спокойствия, согревавшее меня, когда мы были вместе. И эти же чувства позднее превратились в огромный камень, утянувший меня на самое дно, в темнейшую тьму и мрак, когда я остался один. Как каторжник, прикованный к гире, я был прикован к своему прошлому, не мог уйти от него, и бежал за ним, в безуспешных и бессмысленных попытках вернутся туда, где был счастлив когда-то бесконечно давно. Но правда в том, всё, что связывает меня с Лерой, все эти цепи прошлого и груз воспоминаний, вся моя привязанность и любовь к ней существуют лишь внутри моей головы. Для Эл нынешней я лишь случайный знакомый, волею судеб, оказавшийся на ее пути. Нет, она, вероятно, испытывает ко мне какие-то дружеские эмоции, быть может, даже благодарность и признательность за то, что я пришел за ней сюда, но не более того. И это лишь слегка дружелюбное отношение, я никак не мог принять, пытаясь в нём увидеть то, чего там и в помине не было. Словно обессиленный путник, умирающий от жажды в пустыне, я раз за разом полз к мнимому оазису на горизонте, который существовал лишь в моем воображении. Эл лишь слепок с себя прежней, тень Леры, практически другой человек, для которой я простой силуэт на фоне других людей. Все наши с Эл, нет – с Лерой, связи исчезли, растворились в потоке времени, оставив след лишь в моем существовании. Словно свет давно погасшей звезды, они продолжали ослеплять меня, мешая понять и принять очевидное. Прошлого не вернуть, его уже нет и думать об этом не имеет смысла.