Игорь Чиркунов - Проект Икар. Альфа-тест

— Идиот, — в его голосе сквозило разочарование, — это же бесполезно. Лучше спускайся и…

Я не дослушал, что он там мне предлагал, — поговорить? сойтись, как мужчина с мужчиной? — и направил ему в спину поток стрел, чередуя заморозки с бронебойными. Дистанция от края правой башни до противника была метров семьдесят, поэтому пошли первые промахи. Нет, в цель — то попадал, не настолько я плохой стрелок, чтоб промахнуться с семидесяти метров по ростовой фигуре. Но на нем кираса с юбкой, наплечники, наручи и горшкообразный шлемище. Ноги тоже защищены. Пробить их можно только из хорошего арбалета. Из гигантских эльфийских луков тоже, наверно, получится. Мне же остается надеяться только на попадание наконечника в сочленение. Сочетание заморозки с последующим ударом гремучего зелья должно дать хороший эффект, но их у меня слишком мало. Кончатся раньше, чем жизнь этой стальной башни.

Поймав момент, когда противник стал разворачиваться (а наступило это на попадании второй — третьей стрелы), я вспорхнул со своего места, заходя ему за спину по сужающейся спирали с набором высоты. Теперь стрелы поражали плечи и верхушку шлема. Здоровяк поднял свой щит, больше похожий на дверь. Что ж, тем лучше. Резко спикировал, в самый последний момент выставляя вперед ноги. Удар. Противник пошатнулся, но, видать, моей массы маловато, чтоб его свалить. Я попытался захватить край щита когтями и вырвать. Не тут — то было. Еле увернулся от удара топора, которым тот весьма шустро орудовал. Я опять поднялся метров на десять, стараясь держаться за спиной громилы в латах. Блин, выносливость уходила весьма быстро: висеть на махах крыльями затратнее почти в четыре раза, чем простой маховый полет.

С этой дверью в руке полуорка надо что — то делать. Я не могу висеть над ним вечно, выдохнусь быстрее противника, после чего нужно будет восстанавливаться. А на второй заход стрел уже не останется. Две крайние «заморозки» ушли в центр щита, через секунду туда отправилась последняя «фугасная» стрела. И не дожидаясь ее попадания, я опять камнем рухнул вниз, поджав под себя ноги. Снизу полыхнуло… слишком близко, мне немного подпалило перья. А потом в центр щита влетела моя тушка, в самый последний момент резко выпрямив вперед ноги. Наконец — то щит удара не пережил и развалился. Латник тоже оказался сбит с ног, но довольно быстро перекувырнулся и выпрямился. Он, прогнувшись в спине, чтоб поднять смотровые щели шлема вверх, резко разворачивался в разные стороны, пытаясь поймать меня взглядом. Но я опять висел у него над головой, ощутимо громко хлопая натруженными крыльями. Две трети выносливости минус. Надо что — то делать. Бронебойные стрелы почти закончились. Срезни против бронированного противника бесполезны. И совсем нет стрел с примотанными ампулами. Если бы я не поленился и снарядил все зелья…

Мысленно хлопнул себя по лбу (уже который раз, входит в привычку). Зелья есть, но не привязаны к стрелам. Ну и что? Я же над ним! Вот только они у меня в рюкзаке. Надежно упакованы, чтоб не побились. А рюкзак валялся на площадке левой башни, где я устраивал передых. Стараясь не попасть в поле зрения мечущегося рыцаря, размахивающего в разные стороны топором, метнулся на башню. Где же этот рюкзак?! Вот он, валяется под стенкой. Тяжело дыша, рухнул рядом. Руки не слушались. Наконец извлек на свет перевязанный бечевкой тряпичный сверток с аккуратно завернутыми маленькими стеклянными ампулками. Разрывая пальцами бечевку, метнулся к краю и еле увернулся от пары франциск, которые этот любитель топоров в меня отправил.

— Вот ты где! Иди сюда, гад, я тебе устрою…

Не стал дослушивать, что он мне устроит, и повторил трюк с облетом, заходя со спины. Только теперь не стал останавливаться на удалении, а завис над целью. Второпях я схватил сверток с «заморозками». Вот же невезуха! Но возвращаться поздно.

Пара первых ампул влетела точно в шлем. Тот на глазах покрылся инеем. Здоровяк поднял левую руку, чтоб протереть смотровую щель шлема, и в этот момент в плечо ударила следующая заморозка. Отлично! Рука замерла, не достигнув цели. Что я там ему переморозил, не знаю, но эффект мне нравится. Осмелев, снизился так низко, что в нижней точке взмахов кончики крыльев почти касаются шлема врага. Лишь бы за крыло не схватил!

Но еще пара ампул попадают точнехонько в правое плечо. Теперь подо мной робот — настолько скованный, хаотично дергающийся латник напоминал их первые изображения в старых фильмах.