Евгений Прядеев - Водяной. 2 уровень

- Добрый ты, Эридан, – с ехидством вставила свои пять копеек кикимора. – От того и страдаешь. Митрофан этот не человек даже, да и непроверенный совсем, а ты его в слуги. А ну как злодейство какое учинит у тебя за спиной?

- Да вы что! – возопил Митрофан, услышав такие рассуждения. – Я самый честный на свете жаб. Об этом все знают! Баба Яга, ну скажите им! Я же никогда никого не обманывал.

- Меня не обманывал, – на лицо старушки вернулась милая улыбка. – Ну так потому и жив до сих пор. А про остальных ничего сказать не могу, ибо не ведаю о том.

- Да я поклясться могу! – забился Митрофан еще сильнее. – Эридан! Послушай меня! Пожалуйста!

Я молчал и тоже улыбался. Не знаю почему, но в серьезность угроз Бабы Яги мне как-то не верилось. Детские впечатления - это, конечно, важно, но вот не чувствовал я от этой бабушки никакого зла.

- Ну не знаю, – начала было Василиса, но замолчала, глядя куда-то мимо меня в сторону избушки.

- Эридан прав, – раздался у меня за спиной еще один знакомый голос и снова обернувшись, я увидел на крыльце Чуя. – Убивать нехорошо, особенно просто так. Тем более, что это бессмысленно.

Шишка стояла чуть выше нас всех в дверях избы, и я поразился, насколько Чуй изменился. Вроде еще пару дней назад он изображал из себя обиженного ребенка, не желая общаться со мной или с кем бы то ни было еще, а сейчас в его взгляде сквозила какая-то мудрость и взрослость.

- Здравствуй, Эридан, – сказал Чуй, заметив мой взгляд. – Я очень рад, что с тобой все хорошо. Нам многое нужно обсудить, но думаю, сначала тебе стоит рассказать, почему мы никак не могли отыскать тебя.

- Я хотел спросить у тебя то же самое, – кивнул я шишке.

- Ну так что же мы тогда все на улице толпимся! – всполошилась вдруг Баба Яга и, раскинув руки, как цыплят начала загонять нас всех в дом. – Посидим, покушаем, новости друг другу расскажем.

Внутри жилище моей родственницы оказалось еще удивительнее, чем снаружи. Во-первых, оно было больше. Не знаю, как такое может быть возможно, но глядя с улицы я и предположить не мог, что в избе несколько комнат, причем та, в которой нас всех усадили за стол, была минимум вдвое больше всей площади избушки. Во-вторых, сам стол, как и лавки, стоявшие от него с двух сторон, на моих глазах начали удлиняться, пока их пространства не хватило на всех присутствующих. Ну и, в-третьих, я наконец-таки понял, что такое скатерть-самобранка.

Объемное белое полотнище, повинуясь взмаху руки старушки, взлетело над столом, и перед нами оказались тарелки с горячей кашей и кубки с неведомым напитком. При этом скатерти хватило аккурат под размер стола, даже несмотря на тот факт, что он только что так увеличился в размере. Каша была горячей, а компот в кубках холодным. Вот как такое может быть?

Митрофан юркнул куда-то в конец стола, это понятно – наверняка, желал оказаться как можно дальше от Бабы Яги. А вот то, что рядом с ним немедленно устроилась Василиса, меня насмешило и порадовало одновременно. Может, эта красавица наконец-таки устроит свою личную жизнь и будет поменьше мне мозги канифолить. Нет, я ее по-своему полюбить успел уже, но вот шума и суеты от нее порой слишком много.

Русалки вели себя на удивление тихо. Повинуясь тихим шиканьям Бажены, скромно расселись гурьбой, оставив для нас с Чуем и хозяйки с кикиморой места во главе стола. Уважают, наверное, а может быть, просто тоже Бабу Ягу побаиваются.

Но все равно комната, повторюсь, была большой, светлой, так что места хватило всем и тесноты особой испытывать не приходилось. Немного смущал только пол, постоянно находившийся в движении. Не знаю, то ли дело было в неустойчивость опор, то ли избушка постоянно переминалась с ноги на ногу, но складывалось ощущение, что мы находимся на животе какого-то огромного великана, неторопливо совершающего вдохи и выдохи.

Когда все расселись, я подробно рассказал честной компании, как попал в лапы Бранимира, как сбежал от него и как встретил Митрофана. Все слушали меня, не перебивая, только Василиса периодически взвизгивала от избытка чувств, складывала лапки на груди и вспоминала свои лягушачьи ругательства.

- И вот теперь не знаю, что с этим поручением делать, – закончил я свой рассказ, водрузив на стол перед собой полученное от предводителя змей яйцо. Все молча смотрели на желто-белый предмет, не трогая его, просто разглядывая и никак не комментируя мой рассказ.

- О как! –прервала наконец молчание Баба Яга. – А я-то думала, что сгинул он совсем. Но нет же, гляди. Оставил после себя потомство. И ведь как повезло этому Кришсу, в нужные руки яйцо пристроить умудрился.