Александр Изотов - Запределье 2

Кователь выглядел так растерянно, что мне даже стало смешно.

— А ты чего ждал?

— Что любовь перекинется на меня.

Он вытащил откуда-то из-за спины шлем стражника. Обычный и круглый, с мягким подкладом, и свисающей с боков железной плетенкой для защиты шеи.

— Я вот одел даже, думал, в нем дело…

— Так, погоди, — я потер щеки, пытаясь вернуть себе самообладание, — То есть, все твои задания отменяются? Ну, разрушить любовь и все такое?

— Бро, я не мог ждать! Мне нужна сила.

— Ну, и как, получил?

— Нет. Не понимаю, что нужно для этого сделать.

Хаммер раздраженно вросил в костер палочку, оставшуюся от грызуна.

— Так ты влюбился в Девану? — с ходу спросил я.

Я задал вопрос, хотя в душе для меня вся эта беседа была дикостью. Ну, это же компьютер, кому я объясняю? Даже как супер-интеллект, он всегда действовал в рамках своих запрограммированных целей.

Раньше Бог Крови был помешан на жертвах, заключал сделки. Потом, когда с ним наигрались продажные админы, пытаясь натравить на меня, ему понадобилась сила. Откуда он понахватался всего этого, я не знал. Но ему вдруг захотелось познать мощь «дружбы» и «любви».

Гном задумчиво смотрел на меня.

— Влюбился? — он закатил глаза, пытаясь понять, что это значит.

Пятерня гнома исчезла в рыжей бороде, и он вытащил оттуда стрелу. Даже стало забавно, как Хаммер вытаскивает вещи из инвентаря — все время из разных мест.

— Вот стрела Деваны… — показал он мне.

— Она тебя пометила?

— Нет, я вытащил ее из кривоклыка, — Хаммер покачал головой, — Нельзя давать себя пометить.

— Почему?

— Это сила древнего титана, — он потряс стрелой, — Мы, темные эльфары, хоть и боги, но нам не все подвластно.

Я взял стрелу из рук кователя. Помнится, когда я заходил в дом к Деване возле Сафиры, она мотала стрелы. Знакомое оперение — белое, с зелеными прожилками.

— Так что такое «влюбился»?

— О-о-о… — я застонал, хлопнул себя по лбу, и горько засмеялся.

Ну почему мне достался Скайнет, который не коды к ядерным боеголовкам пытается получить, а страдает такой фигней? Я не подписывался вести философские разговоры. Не мое это.

— Смотрю, тебе весело? — спросил Хаммер и потянулся за молотом.

— Та-а-ак, — протянул я, поднимая ладони, — Нельзя же вечно меня убивать.

— Почему?

— Потому что это разрушит силу нашей дружбы.

Хаммер даже испуганно убрал руку от оружия.

— А у нашей дружбы есть сила?

— Еще какая, — усмехнулся я, — Ты вот мне друг?

— Да, бро, — гном мотнул, рыжая борода дернулась.

— И я тебе друг. Так, где наша дружба, покажи?

Хаммер чуть подвис. Я даже понадеялся, что у него сейчас что-нибудь там клеманет, и Бог Крови вернется в обычное свое состояние.

— Не могу.

— Вот и любовь такая же. Ты ее не увидишь, не сможешь в руке подержать, а она есть!

Я выложил это все, как на духу, и замолчал. Все, хватит с меня на сегодня философских разговоров, я выжат как лимон. Кователь же растерянно уставился на стрелу в моих руках…

— А чем же дружба отличается от любви?

— Блин, — вырвалось у меня.

Вот хоть сейчас пиши админам, и пусть приходят и забирают своего пациента. Иначе он мне мозг вынесет.

Я даже закрыл глаза, надеясь, что вот сейчас меня наконец воскресят. Что там на Заставе происходит, интересно? И из группы я вышел, как назло. Где там мой верный служитель? Кракен даже в ус не дует. Уволю!

Хаммер выжидательно смотрел на меня. Его рыжая борода поблескивала в свете костра, а полированные доспехи искрились нулями, которые можно прибавлять к цене на аукционе за них. Бог Крови ждал ответа.

— Так, значит, — я устало потер подбородок, — Друг может быть не один, понимаешь? А любовь, она одна. Для тебя Девана должна быть самая красивая, самая… В общем, самая-самая.

Тут я замялся и понял, что больше объяснить не в силах.

— Понятно, — вдруг ответил Хаммер, — Если она станет самой-самой, я получу силу любви.

— Да, если она станет твоим центром Вселенной, — сказал я и даже мысленно похвалил себя: «Во как завернул!»

— Что? — гном удивился, — А как же я?

— В смысле?

— Мне нужна сила, бро. Я — центр великой силы и власти. Разве это не свобода?

Я засмеялся. До того забавно Хаммер строил фразы, рассуждая о великом, но при этом с такой наивностью.

— Нет, друг Хаммер, — ответил я, — Подписываясь на любовь, ты себя свободным уже не назовешь. В общем, сложно это…

Гном даже встал:

— А ведь ты верно говоришь, бро. Почему я раньше не догадался?