Олег Север - Передышка

– Подъезжаем к стоянке перед "Объектом".

Я сладко зевнул и открыл глаза. Машина как раз заруливала на парковку перед тиром. Никогда бы не подумал, что за таким типичным фасадом из стекла и бетона, скрывается тир.

Сама стоянка оформлена в стиле милитари. Слева – танк в натуральную величину и, вполне возможно, ещё на ходу, справа – плакат, здоровый такой, во всё правое крыло. С него в меня мужик целится из пистолета. Сразу стало некомфортно, наверное, не мне одному, так как наша компания довольно резво оказалась внутри здания.

Дизайн холла был выдержан в чёрно-красных тонах в стиле техно, и лишь стойка регистрации слегка выбивалась из него. Такая стойка скорей подошла бы респектабельному отелю или ресторану, но никак не тиру.

Вопреки моему ожиданию, мы прошествовали мимо стойки в кафе, расположенное на втором этаже комплекса зданий. Там нас уже ждали трое мужиков, сидящих с бокалами безалкогольного пива. Двое из них были мне смутно знакомы, Умник подтвердил мои выводы, именно они помогали в вызволении Ани и её подруг, так что повод для гордости собой у меня маленький, но был. Представив меня и обменявшись рукопожатиями с ранее прибывшими, мы присоединились к честной компании. Разговор, как это обычно бывает в мужском кругу, шёл вокруг работы, спорта и различных случаев из жизни. Вопреки мнению прекрасной половины, мужчины в своём кругу не так много обсуждают женщин, как женщинам этого хочется. Словом, мужики убивали время трёпом, явно ждали кого-то. Я старался прикинуться ветошью и не отсвечивать, вычленяя из разговоров информацию, которая в дальнейшем может пригодиться. Как я понял из разговора, ждут известного писателя-фантаста – Петра Кирича.

– ПВК, – прошелестело над столом.

Мужики все подскочили и лихо построились по росту, естественно, я оказался крайним.

– Здравия желаю, орлы! – раздался твёрдый, слегка с кавказским акцентом голос.

– Здра… жла… ва… ство! – проорали мужики в ответ, как заправские вояки.

– Вольно, – скомандовал Кирич и обменялся рукопожатием с Сергеем, потом пошел дальше вдоль строя. Я с интересом разглядывал его, всё же один из известных писателей-фантастов этой эпохи, правда, практически не известный в моё время. Среднего роста, коренастый, явно кавказского типа, без животика. По морде незаметно, что пьющий, как надлежит профессиональному писателю. Мне он напомнил белоголового орлана, ещё раз присмотрелся – похож. Пока я рассматривал писателя, он продвигался по цепочке, обмениваясь рукопожатиями, вот дошла очередь и до меня.

– Петр Васильевич, – представился он, протягивая руку.

– Дмитрий.

– Здравствуй, отрок. Очень приятно видеть в нашей компании свежее, молодое лицо, – сказал он и стиснул мою руку посильнее. Я ответил на рукопожатие, так мы немного прободались, через пару секунд он отпустил мою руку, признавая своё поражение.

– Так, дайте мне десять минут пообщаться с молодёжью, и я буду готов преподать вам мастер-класс стрельбы из пистолета, – и тут же мгновенно, без пауз переключился на меня.

– Хотелось выразить свою признательность и благодарность за проект моего дома. Александр с утра показал нам его в вашей виртуальной программе. Очень впечатляюще.

– Спасибо, – скромно потупился я.

– Саша говорил, что ты хороший программист и хочешь замутить свою байму?

– Что? – я, конечно, понял, о чём он, но не смог упустить шанса попридуриваться. Я был настолько убедителен, что даже Умник засуетился:

– У этого слова одно понятие – тибетский язык, на котором говорит народ байма, но в данном контексте он не подходит, – выдал информацию Умник, пребывая в некой задумчивости.

– Ну, байма, – от слова баймить, играть, – несолидно засуетился маститый писатель перед отроком.

– Понял. Да вот примеряюсь пока. А вам какой интерес, вы известный писатель, на пике формы? – решил я немного "прорезать [29] Термин, пришедший из преферанса. Означает сужение для оппонента приемлемых вариантов действия, что существенно увеличивает возможность его просчитать. " его

– Знаешь, есть такой термин "быть на волне"? А я чувствую, как её гребень всё дальше и дальше удаляется от меня. Словом, вывод неутешительный: книги доживают свой век. С приходом интернета всё больше и больше людей пробуют себя в качестве писателей. Раньше у них на пути стояли цензоры и редакторы, а сейчас шлюзы открыли, вот и хлынула серость, а в мутной воде и золотой слиток не блестит.