Ваня Рисовалкин - Аллоды [СИ]

- Я тебя не понимаю, - покачал головой я, но Лиза лишь пожала плечами, не желая дальше развивать эту тему. - А меня ты тоже считаешь врагом?

- Что?

- Ты сказала, что танцевала в борделе врага.

- Ты и твои друзья сделали то, чего не сделали мои так называемые родственники. Вы пытались мне помочь. И в целом - помогли. С чего бы мне считать вас врагами?

Многоголосое, троекратное "Ура!", донесшееся с плаца, ненадолго прервало наш диалог.

- А почему ты решила покинуть Лигу? - спросил я.

- Это было спонтанно. Сначала я поселилась в лесной избушке рядом с небольшой деревней на осколке Умойра. Первое время я неплохо зарабатывала на жизнь травничеством, но потом в деревне случился неурожай, а затем мор. Нашелся один умник, который вспомнил обо мне и обвинил во всех бедах. Всей деревней нагрянули ко мне с косами и кольями, ведьму жечь... Я сбежала.

- Наверное, тебе просто стоило переехать в город.

- Возможно. Но большая часть Кании - это суеверные и бестолковые крестьяне, а с эльфийскими Домами я больше не поддерживала связи. Покинув Умойр, я поняла, что в Лиге меня абсолютно ничего не держит. Я там просто... не прижилась, - она с ухмылкой глянула на меня. - Уверена, тебе это кажется ужасным.

- Почему?

- Ты патриот, как и все хадаганцы. И я даже где-то вам завидую. Самую малость.

- Тяжело не иметь Родины.

- Я не скажу, что это разрывает мое сердце.

- Но тебе обидно, - осторожно сказал я, вглядываясь в ее лицо. Лиза промолчала.

Я открыл рот, чтобы извиниться за свою бестактность, но тут с плаца долетел строй хор: "Служу Великой Империи!", и в небо вонзились тысячи разноцветных взрывающихся искр. Мы задрали головы, глядя на красочный салют, который не прекращался очень долго...

- Все в порядке, Ник, - сказала Лиза, печально улыбнувшись. - Я знала, что так будет. Просто не могло быть по другому.

- Я им не позволю! - я схватил ее за плечи и встряхнул. - Ты же не игрушка.

Лиза отстранилась, сделав шаг назад. Было совсем темно и я не видел, плачет она или нет, но голос ее был тверд.

- Не волнуйся за меня, я справлюсь. Я уже большая девочка.

Она развернулась и уже направилась было в сторону ожидавшего неподалеку хадаганца - лысого, зато с густыми рыжими усами.

- Ник, ты только... - она обернулась, - Мише не рассказывай, ладно? Пожалуйста.

Как только ее мерцающие крылья поглотила темнота, я первым делом рванул на поиски Грамотина и остальных.

- Во имя астрала, Ник, не говори, что мы теперь еще должны прислуживать генералам на праздничном банкете! - закатил глаза Орел. - Я на этом параде устал больше, чем на полигоне, и если в ближайшее время моя голова не коснется подушки, я точно кого-нибудь убью.

- На банкет нас не пригласили...

- Слава Незебу!

- А вот без Зизи не обошлось.

- Этого следовало ожидать, с ее то послужным списком, - хохотнул Орел, но осекся, увидев окаменевшее лицо Грамотина. Пару секунд ему понадобилось для того, чтобы сделать выводы, после чего он обреченно сказал: - Я так понимаю, мы вызываемся добровольцами?

Михаил, сумев наконец справится с эмоциями и снова придав лицу невозмутимое выражение, сказал:

- Заступиться за честь дамы - долг любого настоящего мужчины.

- Да-да, конечно, - махнул рукой Орел. - Только ты все равно будешь мне должен, очкарик.

Он ворчал всю дорогу, пока мы пробирались к рыжеусому через группы солдат, которые, пользуясь небольшой передышкой после завершения смотра, разбрелись по всему плацу, тихо переговаривались и строили планы дальнейших действий. Нас постоянно окликали знакомые, приглашая присоединиться к обсуждению, но у нас намечалась другая программа. Судя по долетавшим до меня обрывкам разговоров, спать после отбоя никто не собирался и ночная вылазка (предположительно - в сторону женских казарм) обретала все более реальные очертания. Этот факт особенно огорчал Кузьму и он еще больше начинал жаловаться на то, как несправедлива к нему жизнь.

Воздух пах гарью петард и табаком. Официально курить разрешалось только в специально отведенных местах, но после команды "вольно, разойтись" неформальная обстановка заволокла плац вместе с дымом отгремевшего салюта, и генералы Хранителей, покидая площадь, закурили прямо на ходу. За ними и все остальные потянулись за сигаретами и вскоре от густого едкого дыма стало щипать глаза.