Артем Кочеровский - Тизер 2

Ребят преследует что-то склеенное из двух половинок. Сторона, освещаемая солнцем, двигается рывками, судя по всему, ощущает боль от перевоплощения. Лапа, скрывающаяся в тени, будто самостоятельный организм, тащит себя вперед, вгрызаясь когтями в землю. Шея с обеих сторон покрывается шерстью, раздувается горб, все выше поднимаясь над неестественно болтающейся головой.

Алый диск солнца сползает по оранжевому полотну. От правильной окружности остается сначала полукруг, а затем лишь скрывающаяся на другой стороне планеты мандариновая долька. Поляна погружается в темноту. Оборотень останавливается, тело рвет на части под протяжной вой:

- АУ-У-У!!!

Спустя секунду волк размером с медведя гризли четырехметровыми прыжками мчится к капельке крови, стекающей по бархатной ножке.

Ребятам оставалось пробежать метров триста, но топот вбиваемых в землю лап подсказывает, что они не успеют. Кродиус останавливается.

- Кро, милый, что ты делаешь?! – протестует задыхающийся от нехватки воздуха голос.

- Мы не убежим, Дарина, – прикрывает ее спиной. – Не убежим...

Поднимает руку. В кончиках пальцев скапливается энергия, стекается в кулак, образуя сгусток ослепляюще-белого света. В радиусе десяти метров становится светло, Кродиус отводит руку за спину, чтобы не засветить приближающегося оборотня.

Существо весом в полтонны мчится со скоростью гепарда, из-под лап вылетает земля. Настигнет уже через десять секунд...

Метрах в семи оборотень прогибается. Задние лапы соприкасаются с передними, после чего тело вытягивается в атакующем прыжке. Кродиус уходит в сторону, доставая из-за спины сюрприз.

Магическое светило обжигает сетчатку ночного хищника. Клацающая зубами пасть искажается гримасой боли, мохнатые веки закрывают глаза, пытаются сдержать поток прущих слез. Оборотень пролетает мимо и заваливается на бок, теряя ориентацию в пространстве.

Кродиус высвобождает энергию из руки. Спасительный фонарик зависает в воздухе, пальцы еще раз накапливают свет. Секунд через тридцать поляна напоминает площадь во время ночной ярмарки, только вместо десятков керосиновых ламп, землю освещают колыхающиеся в воздухе микрозвезды.

Происходящее превращается в полуслепую охоту. Оборотень кружит вокруг развешанных в воздухе светил, что укрывают еду. Терзающий голод и продолжающая подтекать рана Дарины сводят хищника с ума, чувство самосохранения выбирает меньшее из двух зол. Соглашаясь травмировать глаза в обмен на вкус крови, оборотень бросается в гущу света.

Рычащая тварь достала Дарину с четвертой попытки. Когти оставляют на спине четыре борозды глубиной по три сантиметра. Струящаяся кровь брызжет на траву, крик боли и отчаяния застилает Кродиусу уши. Страдания девушки ранят его в самое сердце, ненависть к ужасному созданию преобладает над страхом. Опьяненный желанием отомстить парень бросается на зверя.

Мир погружается в красные тона. Вытянутые вперед руки обволакивает черный дым, будто от тлеющей смолы. Пальцы касаются грубых волосков шерсти...

Тушу весом в четыреста килограмм отбрасывает будто тряпичную куклу. Волосатое чудовище с текущими по подбородку слюнями и озлобленным оскалом превращается в скулящий комочек шерсти. Оборотень поднимается, но лапы не держат, в глазах сеется страх.

Кродиус ощущает наполняющую силу, кажется, что он становится больше и выше, крепнет в руках и ногах. Им движет ненависть за причиненную Дарине боль...

Ручонки, толщиной с ножку кухонного стола, хватаются за обмякшие конечности оборотня, тащат в разные стороны. Хрустит опорная лапа, отделяется от тела, под жалобный скулеж зверя.

Парень склоняется над обидчиком. Руки, будто автоматические манипуляторы, рвут оборотня на части. Изо рта обезумевшего Кродиуса вылетают басистые и неразборчивые звуки, складываются во что-то похожее на заклинание или проклятие...

... ... ...

Закрываю книгу, тянусь к валяющемуся рядом рюкзаку.

- Тише, – кто-то кладет руку на плечо.

- Что за...

- Да, тиш-ш-ш-е! – шипит в ухо и надавливает. – Читаешь?

- Ага-а-а.

- Молодец, – ослабляет хватку. – Как зовут?

- М-м-мирон.

- Лежи тихонько, Мирон, – убирает руку. – Будешь шуметь – девочки отрежут яички и замучают до смерти!

Улавливаю чьи-то шаги. Из лесной опушки метров в трехстах выходят четыре амазонки, трое несут за спинами луки, последняя тащит на плечах копье, будто коромысло. Идут почти беззвучно, смотрят под ноги. Камуфляжные цвета одежды и разукрашенных частей тела помогают слиться с местностью.