Николай Прокудин - Пиратские войны

— Ладно, — оборвал Серж поток старческой болтовни. — Объясняй, что надо делать, как не оказаться добычей акулы.

Сергей смирился с участью наживки, уж очень хотелось отведать вкусного акульего мяса. Бананами и подгорелыми лепешками сыт не будешь.

Ипполит улыбнулся, тряхнул бородой и ласково потрепал полковника по плечу.

— Быстро делись секретами рыбалки, — отстранился Строганов. — Сегодня ловим на меня, а после будем на тебя!

Старик громко рассмеялся и принялся разъяснять принцип охоты на акулу. У него имелся широкий плот, на который он становился с двумя пистолетами в руках, а в одно из бревен втыкал тесак и копье. На руке «приманки» делался легкий надрез, чтобы заманить акулу на запах крови. Плот дрейфовал на мелководье, а «наживка» плескалась поближе к бережку. Акула проплывала под плотиком, старик в нее стрелял из пистолета и добивал копьем или ножом.

— А разве нельзя пустить в воду свиную кровь? — Удивился Сергей.

— Что, ради каждой акулы я буду свинью резать? — рассердился Ипполит. — Вдруг поросенок от потери крови заболеет и умрет! А на людях раны заживают быстро.

— То-то у тебя гвинейский арап и помер! Видимо, не выдержал и зачах от твоего нежного с ним обхождения! — прорычал Серега. — Ты прямо граф Дракула! Изувер! А если акула не станет подплывать ко мне с твоей стороны, а зайдет с другого боку? Тогда что делать будем?

— Да там такое место, что не подобраться такой огромной рыбине, минуя меня. Ну, а если что — спасайся! Греби изо всех сил.

— Понятно, спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Нет, мы сделаем по-другому. Дай мне еще одно копье, я им буду отбиваться. Я же тебе не дикарь какой-нибудь, мне, русскому полковнику, ведь оружие можно доверить!

Старый бунтарь скрепя сердце вынес из шалаша вторую острогу и торжественно вручил ее мнимому графу.

— Послушайте, Ипполит! Если вас сюда выбросило штормом на обломке мачты, откуда у вас огнестрельное оружие, утварь и инструменты?

Степанов удивленно поднял брови:

— Разве я не рассказал? Тонущий корабль зацепился за подводную скалу, неподалеку от этого острова, и меня долго кружило вокруг рифа. Трупы моих бывших товарищей, пиратов, уплывших на лодках и впоследствии утопших в пучине, море выносило к берегу в течение месяца. Один был с пистолетом за поясом, другой с саблей, третий со шпагой на перевязи. Я все подбирал, а позже связал плот из прибившихся к берегу обломков мачты да поваленных бурей стволов пальм, дождался штиля и добрался до места крушения. Хотел нырнуть, но больно много акул сновало среди останков и трупов. А со временем подводное течение помогло, подтолкнуло корпус корабля ближе, на мелководье, даже одна уцелевшая мачта над водой неделю торчала. Когда пища для хищниц закончилась, они уплыли, можно стало нырять. Вот тогда я и начал уже без особой опаски доставать имущество из затопленного трюма и перевозить на берег самое необходимое. Добыл два бочонка пороха, три ружья, ножи, посуду, специи, пять мешков сухарей, бочку солонины. Я даже две пушки, большую и маленькую, обвязал веревкой и по дну притащил их волоком за плотом. Рискованное это было занятие, того и гляди, течением унесет в открытый океан, или ветер поднимется и волны перевернут плот с грузом. Сколько успел, столько поднял и вывез. Но однажды началась страшная буря, гигантские волны обрушились на нашу пиратскую посудину и разбили ее в щепки. Но, как говорится, не бывает худа без добра. Столько досок и бревен прибило к берегу! Множество мешков со всякой всячиной подарило мне море! В них была посуда, одежда, разная утварь…

У Строганова мелькнула мысль, а не спросить ли про судьбу пиратского золота, но он осекся и благоразумно промолчал. Такой вопрос во все времена мог стоить жизни. Зачем преждевременно вызывать подозрение в алчности и коварстве. Хозяин острова покусывал губы в минутном замешательстве, мучительно размышляя, открывать ли свою тайну этому русскому графу. Он словно угадал, о чем подумал Сергей. Наконец, отбросив последние сомнения, ротмистр произнес:

— Милейший граф, вас, конечно, интересует, где покоится золото, драгоценные камешки, жемчуга? Должен сильно разочаровать, душа моя, — нет ничего! Вернее сказать, остались лишь жалкие крохи от той знатной добычи. Был большой приз, да весь вышел.

Сергей, желая успокоить рассказчика, замахал руками. Мол, не надо безосновательных подозрений, не мое это дело, но Ипполит взял Строганова за рукав и увлек за собою.