Терри Пратчетт: Наука плоского мира IV: Судный день

Но долго так продолжаться не могло.

К моменту «Науки Плоского Мира III» Круглый Мир снова оказался в беде. Благополучно вступив в викторианскую эпоху, которая должна была стать очагом инноваций, история снова отклонилась от верного пути. Развитие новых технологий не прекратилось, но замедлилось до черепашьей скорости. Общество утратило жизненно важный стимул к инновациям, и болезнь вновь охватила песчанку человечества. Объяснение сложности жизни посредством божественного вмешательства, предложенное преподобным Чарльзом Дарвином в его Теологии видов, приобрело такую популярность, что наука и религиозная вера слились воедино. Рациональные дискуссии [3] Иными словами, оскорбления, переход на личности и неприкрытая лесть. утратили творческую искру. К тому моменту, как преподобный Ричард Докинз наконец-то написал книгу «О происхождении видов (путем естественного отбора и т. д и т. п)», до падения кометы осталось слишком мало времени, и развивать межпланетные путешествия было уже поздно.

На этот раз проблема была не в самом рождении Дарвина. А вот добиться того, чтобы он написал нужную книгу… здесь все пошло наперекосяк, и вернуть историю в прежнее русло оказалось на удивление сложно. Вопреки пословице, нельзя спасти королевство, просто забив один недостающий гвоздь. Обычно это ничего не меняет за исключением того, что лошадь будет чувствовать себя немного лучше, потому что практически ни одно важное событие не исчерпывается единственной причиной. Потребовалось привлечь огромную бригаду волшебников, которые внесли более двух тысяч тщательно срежиссированных изменений, чтобы Дарвин попал на борт Бигля, не покинул корабль из-за мучившей его морской болезни и пробудил в себе интерес к геологии, благодаря которому он оставался с экспедицией [4] Грубо говоря. Он оставался на суше всякий раз, когда у него появлялась такая возможность примерно 70 % всего «путешествия». вплоть до Галапагосских островов.

У них бы так ничего и не получилось, но в конечном счете волшебники поняли: что-то активно мешает их попыткам вернуть историю к «заводским настройкам». Аудиторы реальности это высшие инспекторы по технике безопасности: им больше нравится вселенная, в которой не происходит ничего интересного, и чтобы этого добиться, они готовы идти на крайние меры. Именно они чинили волшебникам препятствия на каждом шагу.

Положение было рискованным. Даже после того, как Дарвин, благодаря усилиям волшебников, посетил Галапагосы и обратил внимание на вьюрков, пересмешников и черепах, ему потребовалось несколько лет, чтобы осознать важную роль всех эти существ к тому моменту от черепашьих панцирей уже давно избавились, выбросив за борт после того, как было съедено их содержимое, а вьюрков Дарвин отдал специалисту, изучавшему птиц (но пересмешники его все-таки заинтересовали). Прошло еще больше времени, прежде чем он решился написать книгу «происхождение», а не книгу «про теологию»; вместо этого он продолжал писать ученые книги об усоногих раках. А когда ему наконец-то удалось закончить «Происхождение», он допустил промах в «Происхождении II», дав книге название «Происхождение человека» да уж. Книга о «Восхождении человека» была бы более удачным маркетинговым ходом.

Так или иначе, в итоге волшебники добились успеха и даже ухитрились перенести Дарвина в Плоский Мир, чтобы он встретился с Богом Эволюции и полюбовался колесами его слонов. Публикация «Происхождения» закрепила соответствующий вариант истории как единственную настоящую хронологию. (Так устроены Штаны Времени.) Круглый Мир был в очередной раз спасен и мог безмятежно лежать на свой полке, собирая пыль…

До тех пор, пока…

Каждый университет рано или поздно должен обзавестись большой а еще лучше Огромной Штукой. Думминг Тупс, возглавлявший отдел Нецелесообразно-прикладной магии Незримого Университета, видел в ней едва ли не закон природы; кроме того, она не могла быть слишком большой, обязательно должна была представлять собой некую штуковину и уж никак не маленькую.

Старшие волшебники пристально разглядывали поднос с шоколадными печеньями, который принесла служанка, разносившая чай, и слушали с таким вниманием, которого можно было ожидать от волшебников, внезапно ощутивших острую потребность в шоколаде. В тщательно написанном и аргументированном докладе Думминг отмечал, что согласно обстоятельным исследованиям, проведенным в Библиотечном пространстве, или, проще говоря, Б-пространстве, отсутствие Огромной Штуки достойно сожаления; более того, в научной среде университет, в котором они находились в данный момент, без Огромной Штуки уже стал бы объектом шуток и сардонических насмешек со стороны людей, которым было бы стыдно назваться их коллегами на академическом поприще а особенно болезненными эти насмешки были потому, что сотрудники университетов знают, что на самом деле означает слово сардонический.