Array Каверелла - От праха к величию и обратно, или Я люблю Вас, мистер V

Человека ли?

…Кап… и снова на остром обломке плечевой кости, торчащей из рваной бахромы кожи и мяса, собиралась густая красная капля.

Нет… остатки форменной одежды каким-то образам еще держались на истерзанном торсе несчастного…

За что… запрокинутая голова открывала шею, еще хранящую отпечатки маленьких ладошек и следы от укуса…

Почему… розово-голубые гирлянды внутренностей, тянущиеся из вспоротого живота были несколько раз обмотаны вокруг деревянной поперечины многогранной конструкции…

— Аааааа, — Тед рванулся изо всех сил, ломая сопротивление тела.

Невидимые нити натянулись и не выдержали нагрузки:

— Дзинь. Дзинь. Дзинь, — многократное "дзинь" разлетелось обрывками зеркальных нитей.

Вампир разбил висящее над кроватью зеркало, влетев в него со скоростью выпущенного снаряда. Больно ударившись об пол, Федя огляделся: он снова оказался в комнате тысячи зеркал.

Зеркало, отражающееся в зеркале. И так много раз. Ты медленно сходишь сума, дробясь сознанием в застывшей реальности.

Чавкающий звук вывел вампира из транса. В зеркалах отражался блондин. Много блондинов, и каждый из них в разных позах демонстративно пожирал чью-то печень. Кровавые ручейки от уголков хищного рта прочертили длинные дорожки. Белые заостренные зубы безжалостно рвали мягкую плоть, а красные горящие глаза внимательно следили за своей жертвой.

— Всемогущая Кали, — прошептали онемевшие губы вампира.

Неожиданно по натянутым нервам резануло противное хихиканье. Из темноты за спиной блондина появился маленький силуэт. Японская кукла была вся испачкана кровью. Шелковый зонтик давно потерялся. Вместо него проклятая деревяшка тащила за собой наполовину обглоданную руку. На тонкой кисти висели ошметки манжета, принадлежавшего когда-то рукаву форменного сюртука портье.

— Не-е-е-е-ет! — закричал вампир, прижимая здоровой рукой огрызок культяпки, истекающей кровью… — не-е-е-ет! — он с ужасом смотрел на торчащие ребра и опустошенную брюшную полость… — не-е-е-ет! — крик нарастал по спирали, и на самой высокой ноте крещендо все зеркала в бесконечной комнате разлетелись мелкими осколками, изрешетив Федора. Спасительная тьма поглотила сознание вампира.

Тед удивленно захлопал глазами. Он стоял возле двери без номера с застывшей для стука рукой. Под мышкой была зажата злосчастная кукла, которая тут же улетела в другой конец коридора и застыла там бесформенной карикатурой. Из груди вырвался облегченный вздох — он цел и невредим. Одернув сюртук и поправив шапочку, вампир засунул руки в карманы штанов и, насвистывая мелодию похабной песенки, направился в сторону лифта.

— Тедик-педик, Тедик-педик, — мохнатое существо пронеслось перед Федей, вызывая в теле нервную дрожь.

— Чтоб тебя! — вампир сплюнул под ноги и нажал кнопку вызова лифта.

Снова оказавшись в холле, он настороженно огляделся по сторонам и принюхался. Муна видно не было, Бэллы тоже. Позволив себе немного расслабиться, Тед приблизился к стойке, снова огляделся и наконец облегченно упал в уже ставшее таким родным кресло. Но тут он вспомнил, что в нем недавно сидела кукла, и подскочил, как ужаленный, обернувшись, чтобы убедиться, что деревянного чудовища там действительно нет. Кресло, разумеется, было не занято. Тед перевел дух и разозлился на самого себя. Да что ж такое в самом деле?! Это все Мун виноват! И Янус! Нагнали страху, а он теперь от каждой тени шарахается. Вон в коридоре второго этажа что привиделось! На фиг! Ему всего-то три ночи продержаться надо.

Вернув себе душевное равновесие, Тедди снова устроился в кресле, уже основательно: закинул ноги на стол, надвинул на глаза шапочку и попытался вздремнуть.

Не тут-то было. Едва страхи последнего получаса немного отступили, тишину прорезало ворчливое дребезжание многоканального телефона. Тедди взвился в баскетбольном прыжке в лучших нетопырских традициях, а приземлившись в метре от кресла, с ужасом уставился на орущий агрегат. Страхи снова подняли свои змеиные головы. Вампир принялся сверлить аппарат взглядом, уговаривая заткнуться. Телефон умолкать не собирался. Проиграв схватку, Тед обходным путем, огибая кресло, начал опасливо подкрадываться к средству связи.

Шажок — звонок, шажок — звонок. Снова шажок… и тишина. Абонент на том конце сдался. Упырь просиял клыкастой улыбкой, почувствовав себя победителем. Бросив на молчащий аппарат презрительный взгляд, он снова повернулся к креслу. Телефон опять зазвонил.