Инна Витальская: Город призраков

Потом Антон то ли бросил прежнюю работу, то ли ушел в длительный отпуск и приехал на эту вот турбазу. Сергей не понял из Женькиных объяснений: она сюда пригласила Тоника поработать или он ее пригласил. И она же договорилась, чтобы Сергей держал здесь свою яхту. Теперь им втроем предстоит вместе провести все лето — и это тревожит Серегу. Он видел, какими глазами смотрит Джина на своего Тоника.

Сезон на турбазе толком не начался: почти все яхты — на берегу; а те что нуждаются в серьезном ремонте — в эллинге. Моторные лодки и катера лежат на кильблоках под брезентом, без двигателей и с прикованными веслами. Деревья словно в зеленой дымке, с набухшими почками, а мощеные дорожки засыпаны прошлогодней листвой. Пустые пирсы собраны вместе и подогнаны к берегу.

К единственному бону съехал задом страхолюдный джип с прицепом. Два веселых мужика аккуратно спустили на воду красивый белый катер. Он закачался на волне, а один из его хозяев, запрыгивая на борт, зачерпнул в сапог ледяной воды.

Рядом с пирсом — спасательная лодка. В ней сидит Антон и с интересом наблюдает за выгрузкой катера. Лучше бы его здесь не было, потому что Женька притихла и уставилась на него странно: как будто бы сравнивает их… и не в пользу Сергея.

Ничего, сейчас он ее поразит. Серега отвязал швартов и добрал грот. Яхта отошла от пирса, едва не задев его бортом.

Тоник, заметив «Лилию», видимо, вспомнил, что он теперь — рулевой спасательного катера, и сквозь шум ветра и прибоя крикнул:

— Не вздумай выходить из залива! Штормовое передали.

— Да ладно, я тут, рядом погуляю, никуда не пойду, — ответил Сергей. — И вообще это моя частная посудина. Не переживай.

Подумал, что он — сам хозяин своей яхты и своей жизни, пойдет, куда захочет. Затем и существует спасательный катер, чтобы, если что, вытащить его из неприятностей. Но тут вмешалась Женька:

— Штормовое? Может, здесь, у пирса, посидим?

— В смысле? — усмехнулся Сергей.

— Ну не пойдем никуда. Побудем в яхте. Не стоит с Ладогой шутить…

— Да не бойся ты! — Он начинал раздражаться. — Выйдем на полчасика, смотри, какая спокойная погода!

Погоду никак нельзя было назвать спокойной: ветер свистел в снастях — значит, не меньше шести баллов. Оттуда, где кончается залив, шли высокие крутые волны с гребнями, покрытыми полосками белой пены. Небо по-прежнему оставалось безоблачным, но выглядело по-зимнему холодным, безжалостным, исчезла из него недавняя весенняя ласковость.

Сергей взял себя в руки. Теперь он просил, а не настаивал:

— Женечка! Ну, пожалуйста! Ты же знаешь, целых полгода тоски, я так соскучился… мы недалеко, а?!

Кто-то окликнул Тоника из административного здания. Он бросил последний взгляд на «Лилию» и нехотя покинул пирс. Серега миновал край мола, лег на курс. Под штормовыми парусами они резво полетели к выходу из залива.

Двое мужичков отвели свой белый катер к пирсу, пришвартовали. Посмотрели на него любовно: стоит, красавец, покачивается, поблескивает на солнце. Потом вернулись к машине. Один сел в джип рядом с водителем, другой стоял и глядел на «минитонник». У него было неспокойно на душе. Яхта стремительно удалялась, сильно кренясь на правый борт.

— Может, скажем Антону, что они идут в открытую Ладогу? — с сомнением спросил он у приятеля.

— Он, по-моему, видел, — ответил второй из джипа. — И потом, нормальная погода, доходчивая такая. Сейчас этот «мореман» убедится, что ему не по зубам, и прибежит назад…

Он договаривал уже за закрытой дверцей. Джип медленно тронулся с места, потащив за собой пустой прицеп, выехал на дорожку и тяжело пополз к воротам турбазы.

Ближе к выходу из залива ветер действительно очень «доходчиво» обрушился на Серегу и его яхту. К крутым волнам было никак не приспособиться, и по палубе постоянно прокатывались потоки воды. Одним из них смыло надежно, казалось бы, привязанный футшток. Серега только беспомощно посмотрел ему вслед: крутить поворот и выполнять маневр «спасение утопающего» сейчас казалось почти невозможным. Да еще в одиночку: Женька не спортсменка, она — пассажир, в крайнем случае — кок. Вон, даже носу из каюты не кажет.

— Жень, давай сюда, красота такая! — восторженно заорал Серега, едва удерживая рвущийся румпель. Он промок с ног до головы, даже прорезиненный костюм не спасал. Вода оказалась обжигающей, невозможно холодной. На палубе образовалось что-то вроде наледи. Серега сидел на мокрой брезентовой подушечке. Руки в теплых перчатках сначала покраснели, потом посинели. Лицо почти ничего не чувствовало. Нужно было замотать его шарфом, но кто подержит руль?