А. Е. Киселев
(Улисс)
Площадь Ильича
День 30 апреля заканчивался в бурных производственных баталиях. Две бригады согласились остаться со второй смены в третью, ещё одна воспротивились окончательно и бесповоротно, не вдохновлённая обещанной в получку премией и двумя наличными червонцами, мотивировав это тем, что магазины давно закрыты, в «Журавли» такой порой вечно не пробиться, а ж/д им совсем не по пути…
Домой заторопились.
Ладно, идите, можно подумать, что только вас дома ждут… Мне тоже пора. Хотелось бы выспаться перед демонстрацией.
Заскочил в кабинет, открыл сейф. Плеснул в стакан граммов 150 из початой бутылки. Хватит, а то развезёт ещё с устатку. Завтра праздник, завтра и погуляем.
Уходя, пробежался по центральному пролёту, дал последние ц/у бригадирам.
Через проходные промчался без пяти двенадцать. Вахтёр уже задрёмывал на своём стульчике, вяло махнул рукой на предъявленный пропуск.
В парке, как назло, фонари не горели. Ну и чёрт с ними. Не споткнуться бы только. Или на патруль не налететь, в предпраздничную ночь наверняка на улицах ментов полно, особенно в парке. Загребут ещё в мойку, телегу на завод пришлют, объясняй потом что к чему… Выговор, премии лишат, на партком вызовут…
Ладно, парк проскочили, теперь через площадь, в подворотню — и прямо по Комсомольской, тут уже недалеко до дома.
Что это они перед праздником электричество экономить вздумали? Обычно всё огнями горит и сияет, а теперь вот и площадь в каком-то полумраке… Туман, что ли какой? Ага, похоже на то… Клочьями какими-то… Пьедестал в центре площади виден хорошо, а вот фигуры Ильича на нём не разглядеть. Возле ДК трибуны поставили к завтрашнему дню, их видно, а самого ДК — нет… Да вообще ничего не видно кроме постамента без Ленина, да ещё трибун…
Интересно, памятник что, на реставрацию сняли? Перед самым праздником? Я ж на работу шёл — он ещё стоял. И когда его теперь на место поставят, что там можно за ночь отреставрировать?
Я чуток притормозил. Вон мужики какие-то стоят возле трибун. Поджидают кого? Или может — менты? Да нет, вроде без формы…
Ладно, чего мне к ним подходить, мне левее, можно даже и не через подворотню, а через сквер. Сейчас мы…
Чёрт, чёрт! Что за ерунда? Хотел же ещё левее, через сквер — а ноги сами несут к трибунам!
Стоп. Постоим минутку.
Назад вернёмся. Не нравятся мне мужики эти. Не такие они какие-то. Прицепятся ещё… Их-то трое, а я один…
А, хрен с ним, вернусь чуток назад, музыкальную школу обогну — и вперёд, по Комсомольской, до самого дома, да побыстрее! А они пусть себе возле трибун стоят, дураков ждут!
Не вышло.
Я так и не понял, почему ноги меня опять вынесли прямиком к трибунам. Только что вроде бы заворачивал за музыкалку, а вот опять — трибуны и троица мужиков, уже перед самым носом.
Вот те, бабушка и ночь на первое мая…
Вальпургиева, кстати, ночь. [1] Вальпургиева ночь , у древних германцев языческий праздник начала весны в ночь на 1-е мая; по немецким народным поверьям, сложившимся в 8 в., праздник ведьм («великий шабаш») на горе Броккен (в Германии). Назван по имени католической святой Вальпургии, день памяти которой (1 мая) совпадал с праздником.
Стоп. А видок-то у мужиков ошарашенный… Похоже, мнутся в замешательстве, оглядываются… Смотрят на меня, как на чудо заморское…
На вид — вроде свои, заводские. Ага, вон у рыжего — даже рожа знакома. Не иначе, где-то у вагонников работает. А тот лысоватый, длинный — не у дизелистов ли случаем? Третьего что-то не припомню…
Похоже, не только мне не по себе, им тоже…
Ну что ж. Попробуем разобраться. Подойду спокойненько. Главное — не показать, что волнуюсь. И расспросить, что тут, мол, мужики, да как. Поздороваться, не забыть…
Не успел.
Где-то неподалёку огромные башенные часы начали отбивать полночь.
Какие часы? В городе нет часов с боем!
Наверху что-то зашевелилось. Я поднял голову.
На трибуне стоят люди. Один впереди, остальные — чуть сзади и по сторонам, как бы окружая переднего почтительным полукольцом. Лиц не разобрать, ясно только, что у первого бородка клинышком и на голове кепка, а у кого-то из свиты блещет пенсне, у кого-то топорщатся усы…
Остальное сливается в вяло шевелящуюся тёмную безликую массу.
Звук: шорох? шёпот? слов не разобрать.
Фигура в кепке знакомым жестом вскидывает руку — вперёд и вверх…
Свита застывает. Теперь движение начинается здесь, внизу. Ноги сами относят меня в сторону, рядом — рыжий вагонник… Лысоватый дизелист с незнакомцем остаются неподалёку от трибуны.
Читать дальше