Игорь Осипов - Как я стал боевым магом

– С этим понятно. Ты на вампиров дальше охотился?

– Да. Я как раз в дружине у себя силы чародейские открыл. Решил, что это за дела мои правые.

– Сколько ты их убил?

– Не больше сотни.

– Сколько?! – с нажимом переспросил Белкин, сверкнув глазами.

– Девяносто два.

– Я тебе запрещаю без моей команды устраивать охоту на кого бы то ни было. Ты меня понял… Перекресток?

– Да.

– Я не слышу.

– Так точно!

Белкин, часто дыша и играя желваками, перевел взгляд на Игореву. Он начал крутить пальцами правой руки чернильную ручку, которую всегда таскал с собой.

– Ваша, мамзель, какая история? Чего я не знаю? А то мне кажется, что вокруг заговор. Этого придурка сбагрили ко мне за неподчинение приказам, а эту настоятельно рекомендовала замминистра по здравоохранению…

Белкин замолчал на полуслове:

– Она что, тоже из вашей секты?

Анна тихонько кивнула, сжавшись в своем кресле, словно не у себя дома была, а в застенках гестапо.

– Она хоть человек?

Целительница пожала плечами:

– Она старшая жрица. Община берегинь очень сильна, но они не вредят. Берегини ведь на то и берегини, чтоб беречь.

Белкин откинулся на спинку и шумно выпустил воздух, сложив губы трубочкой. Глаза его забегали по потолку.

– С какой целью тебя к нам направили? – наконец выдал он вопрос, глядя, как на глазах Анны начали наворачиваться слезы.

– Она сказала, что время тяжелое, нужна помощь. Что это очень важно. Они не злые. Они добрые. Поверьте, пожалуйста. Они всего лишь хотят жить, – сдавленно проговорила целительница.

Белкин бросил на стоящий рядом столик авторучку и посмотрел на дочь:

– Ты ей веришь, Сашенька?

– Она не врет, – ответила Белкина, – во всяком случае, сама верит в то, что говорит.

– А ты, Соснов?

Я глянул на Анну.

– Да, – произнес я и услышал тихое «спасибо».

Начальник стрельнул глазами на меня, а потом на Анну.

– Тебе поставлена задача рассказывать о наших действиях?

– Я только немного говорила.

– Что именно, ворона, служащая богам?

– А это не я. Про оружие я никому не говорила, решила после стрельбы рассказать. Я только о вас самих, и все.

– По крайней мере, понятно, почему берегини без колебаний решились на переговоры. Это плюс.

– Вы меня выгоните?

– Поздно выгонять. Мы уже по уши в дерьме. Этот урод ткнул нас туда по самые уши, показал, что мы ничто перед ними. Значит, так, передашь жрице, что я знаю о ситуации и требую личную беседу со старшей берегиней. – Белкин нервно засмеялся: – Не тех упырей ты, Кузнецов, долбил. Надо было тех, что у власти, искать. Не поверю, чтоб такие умные сущности не пропихнули своего в верха. Теперь хотя бы понятно, почему все молчат об убитых тобой. Тем более надо завязать с охотой. А если так, то собрание будет дешевым фарсом, рассчитанным на публику. Все давно решили. Все перекроили. А может, и нет.

Он замолчал и обратил свой взор на Ангелину:

– Я надеюсь, что у вас, барышня, секретов нет. Мне только не хватало сейчас еще одного удара в спину.

Фотиди с равнодушным взглядом пожала плечами.

– Ты мне фифу не строй. Ты словами скажи, – снова вспылил Белкин.

– В сектах не состою, человечеству зла не желаю, в богов не верую и не поклоняюсь, на иностранные организации не работаю, – отрапортовала Ангелина.

– Сашенька?

– Правду говорит.

– Хорошо. Значит, расклад такой. Выгонять никого не буду. С берегинями ссориться мы не станем, в конце концов, они законы не нарушают, но каждый свой доклад согласовываешь со мной.

Он встал с кресла и прошелся по гостиной.

– Это какая-то ерунда вырисовывается. Либо на нас весь свет клином сошелся, либо я сплю, и это сон про шпионский детектив. Что, кстати, с булькающей тьмой?

– В погреб пересадили. О запасах консервов заботится, все равно больше эта плакса делать ничего не сможет, а выгонять жалко, – взял я слово вместо Анны.

– Всех тебе жалко, – снова вспылил Белкин. – Крысу жалко, призраков жалко, изменников жалко. А тебя кто-нибудь пожалеет? Выдавят, как пасту из тюбика, и выкинут. Жалко ему. Меня никто не жалел, когда семья с ума сходила, когда дочь плевала вслед.

– Я просто не хочу необратимых событий.

– Каких? Необратимых? Это как? Мол, извините, он умер, но сейчас оживет? Не бывает так.

– Не бывает, – согласился я, – но если зависит от меня, то я сделаю все, чтобы их было меньше.

– Ну и дурак, – сказал, словно плюнул, Белкин.

– Вот потому он Посрединник, а ты Опричник, – раздался мелодичный голос.