Игорь Осипов - Как я стал боевым магом

– Твой народ не люди?

– Нет. Как кошка – это не собака, так и мой народ не люди. Давно. Помню… – Существо замолчало, подбирая слова: – Помню мамонтов, помню обожженные копья и огонь. Мой народ не знал огня. Для них была Мягкая тьма. Давно нет народа.

Создание, осторожно топая по паркету босыми ногами, вышло на улицу и зашло в кладовку.

– Эй, ты куда? – бросилась за ним Анна.

Когда она заскочила в дверь, то взвизгнула и заматерилась, как не подобает женщине. Мы кинулись на помощь. Целительница выбежала как ошпаренная навстречу нам и дрожащими пальцами вцепилась в мой рукав. Я осторожно отстранил ее от себя и заглянул внутрь. Глазам предстала картина, достойная кисти Сальвадора Дали. Весь потолок заливала черная маслянистая жижа, из которой блестели бесчисленные маленькие глаза, а посредине висела обхваченная щупальцами тощая фигурка. Мягкая тьма баюкала свою марионетку с зажатой в пальцах статуэткой, как ребенок держит куклу. Она качала замершее создание и своим тихим пением напоминала шум ветра в большой пещере. Одновременно и трогательное и пугающее зрелище. Все заглянули по очереди, выразив чувства разными словами.

Когда собрались за общим столом, то долго молчали, пока не заговорила Ангелина, глядя в свою чашку с кофе:

– Прости за крестик. Символы и есть вера.

– Ты сравниваешь Бога с этой тварью? – негромко спросил Николай.

– Нет. Что ты. Просто… прости.

– Бог с тобой, – ответил он.

– Я не верю в Бога. Я верю в Человека. И я чуть не забыла, что я тоже человек.

– Тогда я прощаю тебя.

– Спасибо, человек.

На следующий день Белкин вывез нас на войсковой полигон, что рядом с селом Иголкино.

Несколько домов маленького военного городка сиротливо стояли неподалеку от трассы, продуваемые всеми ветрами. Рядом с ними располагалась небольшая воинская часть, а чуть дальше территорию занимал полигон с разбросанными на нем небольшими наблюдательными вышками, похожими издали на огромные пьедесталы для вручения спортсменам медалей.

Падал пушистый снег, и когда мы подъехали, солдат в оранжевой жилетке поверх бушлата расчищал дорожку к учебным точкам. Еще несколько солдат раскладывали всевозможное оружие на стеллажах. Тут же тихо тарахтел бронетранспортер.

Белкин деловито заскочил на второй этаж вышки, с кем-то там обмолвился парой слов, а потом спустился.

– Господа маги, сейчас мы с вами попробуем провести тренировку. Соснов с четырех утра создавал нам пробные образцы нового оружия. Сначала отработаем некоторые вопросы взаимодействия, а потом приступим к испытанию.

Мы выстроились напротив окопа и глядели на старый танк, выполнявший роль учебной мишени. Он обреченно торчал посреди поля в двух сотнях метров от нас, опустив вниз ствол. Легкий пушистый снег припорошил один бок механического чудовища, придав ему сходство не то со спящим моржом на льдине, не то с бобровой хаткой посреди замерзшего озера. И над всем этим господствовало серое небо. Весь пейзаж навевал тоску и уныние. Совершенно не хотелось что-либо делать.

– Сейчас я посмотрю, кто что умеет. Целитель и сенсорик на учебную точку по разборке и сборке оружия, – сказал Белкин, проигнорировав бурчание дочери, недовольной официальным тоном отца.

Но все же девушки пошли к одиноко переминающемуся с ноги на ногу сержанту, стоящему у длинного металлического стола. Тот заметно оживился при виде красавиц, быстро поправил бушлат и сдвинул шапку на затылок. От улыбки, возникшей на лице, можно было запросто засветить фотопленку, так она сияла.

Внутри кольнуло глупой и необоснованной ревностью, которую я тут же погасил. Ничего этот солдатик плохого не сделает. Вот только кого ревновал? Неужели обеих? А жирно мне не будет?

Я тряхнул головой, отгоняя мысли. Тем более что Белкин позвал боевую тройку на переднюю линию.

– Соснов, твоя задача – создать щит и дойти до танка, нанося максимально возможный урон. Потом идешь обратно и отрабатываешь оборону. Та же процедура предстоит остальным. Понятно?

– Да.

– Не слышу!

– Так точно!

– На исходную! – заорал Белкин, поглядев на солдатика, стоящего на вышке, поднял ли тот белый флажок, означающий, что в поле нет людей.

Я легким бегом подскочил к столбикам, указывающим нужный рубеж.

– К бою! – раздался крик.

Четыре секунды ушли на создание комплексного щита, еще пять на синтез схем импульсного удара и накопления в них энергии. Я их создал и пошел к танку, оставляя следы в неглубоком снеге. Надо что-то сделать, но что. Танк уже неисправен, двигатель из строя не вывести, боекомплекта нет. Экипажа нет.