Игорь Осипов - Как я стал боевым магом

Дух охоты, наоборот, сказал, что хрен кто какую дичь возьмет без дозволения. Но обещал псов охотничьих и ездовых пород оберегать.

Леший промолчал, отложив свою речь на потом.

Дошло дело и до Мары. Народ замолчал в ожидании.

– Вы, должно быть, ожидаете защитных амулетов на долгую жизнь, обещаний благополучного посмертия и тому подобного, – начала богиня посредством своей вестницы. – Не буду я нарушать вечный закон рождения и смерти. Не буду мелочиться и с зимними забавами. Нет. Я другое предложу. Каждый имеет желание силой обладать. Каждый быть чародеем мечтает.

Она поманила девочек из свиты. Четверо из них вышли вперед, держа подносы, накрытые черной тканью. Они склонили головы и по очереди протянули свою ношу богине. Вестница сняла первое покрывало, подняв в тонких пальцах предмет, похожий на деревянную спицу.

– Все сказки говорят о мановениях волшебной палочки. Вот она.

Второе покрывало слетело с подноса. На нем лежал деревянный брусочек размером с пол-литровую алюминиевую банку с резными письменами и выдавленным изображением стилизованной фигурки женщины. Наверняка это была Мара.

– Без моего лика работать не будет. Он специально сделан малым размером, чтоб удобно было с собой носить.

В руки лег небольшой чехол из натуральной кожи, расшитой цветным узором. Длинные тонкие ручки, снятые с какой-то женской сумочки, завершали картинку. Но, судя по всему, это был пробный вариант. На очередном подносе лежала здоровенная книга в старинного вида переплете и куча медных бляшек. Одни походили на монеты, другие на солдатские жетоны. Вестница взяла их в руки.

– Заклинания и инструкции к ним, – произнесла девчурка. – Они многое умеют. Достаточно вложить их в страницы книги как закладку. В верхней части корешка волшебной книги есть полукольцо, куда скрепой они цепляются. Любой дух, бог или даже чародей может с моего ведома создать заклинание, а потом продать. У вас, людей, это называется открытым кодом. А что касается смерти… – Вестница богини взяла с последнего подноса небольшую прямоугольную плошку из дерева, похожую на крохотное корытце размером с ладонь. К плошке с одного края крепилась раздвоенная вилка, ну или нечто похожее, со вставленной тонкой щепой. В старину такие использовали для освещения домов. Тоненькая щепка горела, роняя угольки в емкость с водой.

В руках девочки лучина вспыхнула бледно-зеленым дрожащим огоньком.

– Покуда горит пламя, то, значит, жив человек, чье имя лежит нацарапанным на кусочке медной пластинки на дне поддона. Именно нацарапанным от руки, ибо человек пишущий связывает себя с тем, о ком думает. Да. К слову, договор на колдовство подразумевает регулярную плату и подписание его кровью своей.

– Сатанинство! – вскричал священник, сидящий в первом ряду. – Сии богомерзкие твари склоняют нас к продаже души своей во власть диавола! Церковь не допустит этой ереси. Господь Бог наш единый покарает этих чудовищ!

– Дьявола? – переспросила вестница Мары. – Не кличь Чернобога, покуда не пришел.

– Вы сами отродья бесовские.

Девчурка хотела что-то ответить, но тихо вздохнул белобородый старец, встав со своего места. Боги и духи тоже приподнялись, последовав его примеру. Все жрецы низко склонили головы. В зале повисла оглушающая тишина.

– Пустое, – произнес старик скрипучим голосом. – И речь твоя пуста, человек, как и душа твоя. Ты не веришь в того, о ком говоришь. Ты бросаешь слова не во славу того, кому считаешь, что служишь, а в свою выгоду. И есть согласие на сие от всеотца.

– Господь всемогущий, – пробормотал поп, перекрестившись.

– Я не твой бог, человек без веры, и не ангел. Тот, кому ты поклоняешься, тоже не бог, хоть мощь эта более мощи всех духов, вместе взятых.

– Но почему не явит он свои знаки и волю?

– Волю? Явил. Ты доволен? Знаки? Они не нужны. Ангелы, что суть его посланники, среди вас, и нужное шепнут нужным. Почему не хочет прийти сам? Потому что места не хватит в сем бренном мире для него. Потому как ему не об отдельных людишках забота есть, а обо всем человечестве в целом.

Старец повернулся к Маре:

– Продолжай, вольная дочь мироздания.

Богиня склонила голову, а старик растаял в воздухе. Тишина висела еще некоторое время, а потом разбавилась все нарастающим шумом слов. Люди отошли от шока и начали обсуждать случившееся.

Где-то еще час шли переговоры, а потом земля дрогнула, разнеся надсадный гул как от далекого, но очень сильного взрыва. Закачались огромные люстры.