Аркадий Шушпанов - Книжный Дозор

– Извините… – Незнакомый голос выдернул Дреера из чтения. Детский голос.

Дмитрий оторвался от монитора. Сегодня он выполнял обязанности дежурного и сидел за конторкой. Больше никого в отделении не было.

А теперь перед ним стоял незнакомый мальчик. Примерно лет двенадцати, с непропорционально большой головой – не то чтобы слишком, а так, немного не по размеру для его тела. К тому же лопоухой.

Мальчик улыбался. Дмитрию бросилось в глаза, что одет тот был как-то не по современной моде.

– Извините, – повторил мальчик. – Я хочу взять книгу. Можно?

Он был очень похож на русского. Что-то такое в облике. В конце концов, мало ли сейчас в Праге русскоязычных жителей или приезжих? Но лишь подумав об этом, Дмитрий осознал, что мальчик говорит совсем не по-русски. А также не по-чешски, не по-немецки и не по-английски.

Мальчик изъяснялся с библиотекарем на латыни.

Дмитрий вполне мог бы ответить ему так же. Но предпочел все же обычный инквизиторский английский.

– Здесь не детская библиотека.

Попутно он для себя отметил, что пришелец не входил через дверь. Та вовсе не была бесшумной, напротив – старая и скрипучая. Не расслышать, как она открывается, Дмитрий не смог бы, даже сильно увлеченный чтением. А слух у него был натренированный.

– Но в детской библиотеке таких нет, – спокойно ответил мальчик.

Он стоял спиной ко второму проходу справа. Именно там, Дмитрий точно знал, на полке дожидался «Справочник Шиллера». Тот самый, принадлежавший Яношу Чапеку, с неизвестным символом на нужной странице.

– И какую же книгу ты ищешь?

– О зеркалах Чапека. Ее выдают на абонементе.

– С чего ты взял? – Дмитрий перешел на русский. Наполовину бессознательно, наполовину осознанно – проверить, что еще выкинет этот книголюб.

– Вы же брали, – так же по-русски ответил подросток. Без акцента. Но что-то Дмитрию все же подсказало, что язык для него неродной. Это можно только почувствовать.

– Здесь выдают книги Инквизиторам, – наставительно сказал Дреер. – Ты Инквизитор?

– Нет, – спокойно ответил мальчик.

– Может, ты из Дозора?

– В каком-то смысле.

– Из Дневного или Ночного? – Дреер заодно впервые посмотрел через Сумрак, хотя точно знал, что увидит.

Нейтральная аура. Он не Светлый и не Темный. Не определившийся. Большая редкость.

– Не имеет значения, – раздался еще один голос, уже хорошо знакомый.

Из прохода между стеллажами за спиной мальчика вышел Стригаль. В руках он держал «Справочник Шиллера».

Небольшой зал вдруг заполнился массивными фигурами в серых балахонах. Не слышалось никаких хлопков – никто не входил через порталы. Даже будучи теперь временным штатным сотрудником библиотеки, Дмитрий не знал местных тайных проходов.

Но, скорее всего, засада просто ждала в Сумраке, глубже первого слоя, подпитываясь от артефактов, как в старину сидели бы под водой у берега, дыша через полую тростинку. Это значит, Стригаль был намного прозорливее Дреера. Тот полагал, что план Стригаля – заманить похитителей ночью в библиотеку и вынудить добраться хотя бы до книги словесника, а он сам нужен был только для возможных контактов через третьих лиц. Во всяком случае, Дмитрий не мог представить, чтобы книжные воры вломились в библиотеку Инквизиции (!) в открытую и внаглую (!!) средь бела дня (!!!).

А Стригаль, выходит, мог и представил.

– Именем Договора, – весомо произнес Инквизитор, словно кованой подошвой высекал искры из брусчатки пражских улиц, – ты арестован. В Сумрак не входить. Все заклятия снять. Принять естественный облик.

Серобалахонники сжимали кольцо вокруг мальчика. Форму они надели средневековую, длиннополую, с острыми капюшонами. Балахоны давно уже носили и другие, вроде современных молодежных худи, наконец, была и просто военная форма с серыми пятнами «под хаки». Но сейчас Инквизиторы должны были устрашать.

Для Дмитрия всегда оставалось загадкой, где берут таких мордоворотов. Вернее, где их берут столько . Он знал, что Инквизиция пристально следит за Иными, прошедшими различные военные конфликты, и старается их вербовать после всевозможных проверок. Его однокашник Клод, например, в юности состоял в молодежной банде, а потом служил в Иностранном легионе, где его и заметили.

Чары пока никто применять не торопился. По протоколу надлежало предоставить возможность добровольно сдаться. Хотя бы в течение первых секунд.

– Я только книгу хотел взять! – Мальчик повернулся к Стригалю.