Бренда Дрэйк - Убийца истин [ЛП]

В подсказке было семь букв. Чиаве было семь.

Я выпрямилась в кресле.

А это означало, что библиотек было семь.

Мы забрали пять ключей. Я записала названия библиотек, где мы их нашли, но ни один из инициалов не соответствовал буквам в аббревиатуре.

Дело не в названиях библиотек. Что я упускаю? Я уставилась на страницу. Может быть, это из-за расположения библиотек. Я напечатала их рядом с библиотеками. Не сходится.

Страны?

Я нацарапала на странице: Австрия, Франция, Италия, Германия, Швейцария.

Так и должно быть. Мне просто нужно еще две буквы. Одна начинается с буквы «Ч», а другая — с буквы «Н».

Я удалила список библиотек с произведениями искусства, которые могли бы быть Чиаве. Мы с Ником собрали их с помощью дяди Филипа. Я сравнила подсказки для последних двух Чиаве с нашими записями и обвела Чехию. Дядя Филип предложил повесить в этой библиотеке картину «тот, кто у мира на виду, с достоинством несет всевластия звезду». Это был портрет какой-то особы королевской крови из восемнадцатого века. На нем была форма со значком на груди. Это была единственная библиотека, которая могла представлять букву «Ч» в аббревиатуре.

Мы уже вычислили последний ключ — под списком разрушений грабежей свое он пишет имя, так проходит век — или, на самом деле, Ник сделал это. При мысли о нем мое сердце снова сжалось.

Конемар не причинит ему вреда. Ник — его сын. Я попыталась успокоить себя.

Ник полагал, что последний ключ к разгадке — фреска под названием «Средневековый писец» в Ротонде Макгроу главного филиала Нью-Йоркской публичной библиотеки. Он ездил туда со своей семьей несколько лет назад. Образ остался с ним только потому, что он почти двадцать минут притворялся, будто ему нравится, чтобы произвести впечатление на какую-то девушку.

Улыбка коснулась моих губы, когда я представила, как глупо он, вероятно, вел себя с девушкой. Временами Ник вел себя глупо. Именно это мне в нем и нравилось больше всего.

Но другие буквы представляли страны. Я просмотрела список возможных библиотек.

В моей голове зажегся свет, освещая ответ. Он не мог бросить Америку. Там было слишком много Штатов. Он сузит круг поисков до одного из них. Вот что я бы сделала. Я не могла этого объяснить, но знала, что он тоже так поступит.

Итак, «Ч» для Чехии и «Н» для Нью-Йорка. Я разгадала загадку. И у меня были локации финального Чиаве.

Арик прошел мимо Кэдби, направляясь ко мне.

Я сунула список обратно в карман, положила блокнот поверх дневника Джана, открыла его на странице и притворилась, что читаю. Когда он остановился передо мной, я опустила голову, слишком поглощенная чтением, чтобы заметить его.

Но я его заметила. Я замечала в Арике все. То, как он сражался, практикуясь, почти без усилий. Как он заботился о животных на ферме. И то, как он смотрел на меня своими полными надежды темными глазами. Казалось, что между нами всегда оставался вопрос без ответа. Я не хотела отвечать, а он не хотел спрашивать.

— Что ты здесь делаешь одна? — спросил он, его английский акцент подчеркивал слова, и он сверкнул той улыбкой, которую использовал только рядом со мной. Это было как-то вынужденно и содержало намек на неуверенность.

Оглядевшись по сторонам, он ждал моего ответа. Парень, казалось, нервничал рядом со мной. Вероятно, не помогло и то, что я держалась особняком, когда не занималась домашними делами или не практиковалась в навыках Стража с группой.

— Я знаю, где спрятаны два других Чиаве, — наконец, сказала я.

— Это потрясающе, — сказал он, садясь рядом со мной. — Где же они?

— Я хочу пойти одна, — сказала я, намеренно не отвечая на его вопрос.

Он поднял бровь, его глаза были полны разочарования.

— Неужели мы дошли до того, что ты мне не доверяешь?

Я прикусила губу и задумалась над его вопросом. Из всех, кто скрывался вместе с нами, я знала, где лежит сердце и преданность Арика.

— Дело не в этом. Именно потому, что доверяю тебе, я хочу, чтобы ты остался. Ты должен защитить Ройстона, пока меня не будет. Я не могу уйти, если ты не будешь здесь с ним.

— Я пошлю кого-нибудь с тобой, — предложил он.

— Нет, — ответила я. — Это слишком опасно. Люди Конемара нападали на всех, кто проходил через врата. Дядя Филип сказал, что, по его мнению, у них есть один из пропавших мониторов. Тот, кто прыгнет со мной, зарегистрируется.

Я ждала его ответа, пока он обдумывал мои слова. Осталось только четыре монитора. Попугаи обладали даром чувствовать врата и регистрировать тех, кто прыгал через книги. Остальные мониторы погибли, когда я бросила свой боевой шар в люк, чтобы спасти Бастьена и Джана. Это действие вызвало магический ответный удар, который открыл ловушки и убил многих птиц.