Наталья Косухина - Темный поцелуй [litres]

– Зачем? – только и спросил.

– Чтобы отомстить тебе! – зашипела Алла. – Ты – непередаваемая скотина, Доран! Думаешь, что тебе все позволено и легко можешь выкинуть кого-то, если он тебе надоел или бесполезен! Я сознательно пошла на этот шаг и ни о чем не жалею.

– Действительно? – Я потерял все остатки жалости к этой женщине. – Ну, у всех монстров свои слабости. Ты хотела подставить подчиненную и лишить ее жизни, однако не вышло. Так вот, тебя подвергнут той же опасности. Посмотрим, повезет ли тебе.

Алла побледнела. Неужели думала, что ей сойдет с рук? Что посеешь, то и пожнешь.

– И что же стало с Леной?

– Ничего. Я ее не тронул.

– Значит… – протянула женщина.

– Да, начался брачный период. Скоро она выйдет за меня.

– Еще неизвестно, какая участь лучше. Та, что приготовила ей я, или та, что ты.

– Ты бы сейчас о своей участи беспокоилась.

– Зачем пришел? – процедила предательница.

– Посмотреть на твою ауру и выявить след демона, который использовал тебя, подбив на все это. – Женщина затравленно взглянула на меня. – Думала, не узнаю? Это ты зря. И теперь я дам вам возможность испытать ваши собственные методы. Вот и посмотрим, убьет он тебя или женится?

Покидая квартиру, слышал, как Алла кричит мне вслед, ругая последними словами и поливая ненавистью. На улице остановился и несколько раз глубоко вдохнул, стараясь прогнать противные ощущения от состоявшейся встречи. Теперь оставалось только ждать.

Музей ночью – словно отдельная Вселенная, полная тайн и загадок. Блики света отражались на экспонатах, добавляя им мистического очарования, и лишь редкие светильники не давали помещениям полностью погрузиться в темноту.

Первая ночь – самая трудная, и, зная это по опыту, заступив на дежурство, сразу поставила воду для кофе. Надо продержаться и не заснуть хотя бы первые шесть часов, переделать основную работу, а потом можно и расслабиться.

Подкрепившись, я сосредоточилась на своих обязанностях и обходила одну залу за другой, делая пометки о состоянии экспонатов. Замерла напротив статуи Елены Троянской, о чьей красоте слагали легенды, только мало кто знал, что она была феей. Как и я. Хотя, по большому счету, я была неправильной феей: вела чаще всего ночной образ жизни, любила мясо и слушала рок. А по-хорошему, ничего, кроме классической музыки, не должна была переносить.

Посмотрев на руки, заметила, что от них исходит свечение, и все предметы, стоящие на полу и на постаментах, начали вибрировать и мерцать. Что такое? Неужели сила взбунтовалась?

Выронив бумаги и карандаш, зажмурилась, стараясь совладать с собой, а волшебство, сорвавшись с моих пальцев, полетело по коридорам, заставляя и те светиться.

Та-ак… Стоп! Стоп! Лена, держи себя в руках, а то случится что-то и пострашнее свечения!

Я сорвалась с места и побежала в кабинет, а зайдя, обомлела на пороге. Вся мебель летала по комнате!

Сжав зубы, подошла к дивану и строго приказала:

– Вниз!

Тот мгновенно упал, едва не развалившись и не отдавив мне ноги, еле отскочить успела. Выдохнув и стараясь успокоиться, забралась на диван и, прикрыв глаза, принялась медитировать. Это всегда помогало, даже в юности, когда сила бунтовала.

Я уже считала, что ничего подобного больше не случится, и тут это! Кошмар!

Пока обдумывала ситуацию и пыталась совладать с собой, сказались сутки бодрствования, и я незаметно для себя заснула.

Мне было душно и тяжело, все еще хотелось спать, но что-то мешало, поэтому с крайней неохотой пришлось приоткрыть глаза. А почему потолок в музее бежевый?

В следующее мгновение я поняла почему!

Попробовала встать с кровати, не вышло. Мужская рука держала крепко, не давая лишний раз пошевелиться, и как я ни пыталась ее отцепить, поделать ничего не могла. Тогда я решила разбудить Дорана, но и это не получилось. Он лежал недвижимый, словно каменный, и будто впал в забытье. Подождав около часа, я начала беспокоиться, что демон уже никогда не проснется и я обнимаюсь с трупом, но тут мужчина наконец пошевелился. Не открывая глаз, сонно пробормотал:

– Все-таки ты здесь.

– Не сама, честно.

– Знаю. Начался процесс.

– Какой?

Я растерялась, больше думая о том, насколько тесно прижимаюсь сейчас к мужскому телу. Пока бодрствовала только я, меня это не беспокоило, а тут на тебе.

– Неважно.

Перевернувшись на спину, Доран потер лицо руками, потом поднялся и, ничуть не смущаясь своей наготы, направился в ванную. И я тоже, ничуть не смущаясь, приоткрыв рот, смотрела на мужчину, капая слюной и чуть ли не забывая о необходимости дышать.