Карина Пьянкова - Студент по обмену

Разболтать?..

Лично я начала подозревать, что из-за пары произнесенных Тайлером слов у нас с Гарри могут появиться проблемы.

— Сказал, что увидел тело. И сказал, что кого-то порвал на части монстр, — пропищала я, проклиная себя на чем стоит за излишнюю сердобольность. Не следовало пускать в комнату Тайлера, черт бы с ним. Ведь действительно даже не друзья.

Миссис Бхатия хмыкнула.

— Какой впечатлительный юноша, не так ли, Уилли? — поинтересовалась у Лестера женщина, удостоив Кая долгим взглядом. — Кто бы мог подумать. Впрочем, про Брэндона тоже никто не мог подумать.

Последовала неловкая пауза, наполненная неким тайным смыслом для двух родственников, однако не для меня и Гарриет.

— Все, что наболтал, — забудьте. Мальчика просто слишком сильно шокировал вид мертвого тела, — приказала Дафна Бхатия, недобро сощурилась. — Дело расследует полиция, и распространять слухи и домыслы не следует. Ни единого слова никому. Даже подругам. Особенно подругам. Надеюсь, вы уяснили, юные леди?

Юные леди, разумеется, все уяснили, впечатлились и даже самую малость струхнули.

— Да, мэм, — пролепетала я, мечтая, чтобы гости как можно скорее убрались, — мы все уяснили. Все-все уяснили!

Жена ректора обозначила на лице не слишком добрую улыбку: уголки губ поднялись, но глаза оставались такими холодными, что даже если бы миссис Бхатия оскалила зубы, и то бы страшней не стало.

Тайлер действительно проспал недолго — не больше четверти часа. Когда же открыл глаза и осознал, где и с кем находится, растерялся и смутился. Особенно поразила его Дафна Бхатия, которая тут же приказала парню подниматься и следовать за ней.

Услышав повеление полицейской, однокурсник действительно встал, поглядел на меня и Гарри почти с мольбой, а после отправился за миссис Бхатия. При этом выглядел так, слово его пригласили не на допрос, а сразу на казнь.

— Ты думаешь, он видел больше, чем сказал нам? — спросила Гарри, когда мрачная процессия покинула нашу комнату.

Пожала плечами.

— Кто знает. По-моему, он просто самую малость рехнулся со страху. Монстры… Нес редкостную чушь, Гарри.

Рехнулся Кай или нет, однако каталку с тактично застегнутым черным пакетом на ней видел весь университет, как и росчерки черно-желтых полицейских лент, отделивших место преступления от прочего мира.

Наш факультет стыдливо радовался: на стадион от греха подальше тоже было решено никого не пускать ради сохранности следов и улик, которые там могли находиться. Значит… тренировок в ближайшее время можно было не ждать. Любых тренировок! Этот факт радовал безмерно, пусть наше ликование и имело явственный привкус стыда.

Личность убитого или убитой никто и не подумал сообщать общественности, однако общественность сама неплохо потрудилась и уже к одиннадцати вечера прошел слух, что не досчитались Мэри Уайтвотер. Той самой Мэри, с которой мы еще вчера ходили по магазинам.

— Может, не она? — с неуверенной надеждой пробормотала Деб, когда мы, испуганные и взволнованные, обсуждали перед сном последние новости.

— Может, и не она, — не стала спорить я. Хотя и утверждать, что нет, с нашей знакомой просто не могло произойти ничего дурного, язык не поворачивался.

К полуночи по всем сетям прошло уведомление о введение комендантского часа, что окончательно подорвало моральный дух. Если администрация университета пошла на такие меры, наверняка дело нешуточное.

Утром замок просыпался тихо, куда тише обычного. Привычное утро в университете — это гвалт часов с шести утра, который просачивался даже сквозь толстые каменные стены. Но тут университет словно затаился, ожидая очередных дурных вестей.

Слава богу, за ночь новой порции кошмаров не подоспело, и нам осталось иметь дело с теми, что есть. Но и этого хватило. Созвонившись с Патрицией, Дебора удостоверилась, что Мэри так и не вернулась, зато к ней в комнату заглянули полицейские, среди которых была и сама Дафна Бхатия.

Именно Мэри увезли вчера в черном пластиковом мешке. И девочки, и я поняли это, но не произнесли вслух — слишком страшно было озвучить чудовищную правду, даже если она стала очевидной.

На занятия опять же шли в гробовой тишине, которая кое-где отступала, давая дорогу еле слышному шелесту шепота. Он возникал в темных закоулках, проносился сквозь толпу, исчезал — и снова становилось тихо как на дне колодца.

По расписанию первой парой стояла лекция, и мы с подругами воспользовались тем, что можно не разлучаться — сели так плотно, словно пытались стать сиамскими близнецами.