Алекс Холоран - Агент высшей сущности

— Здравствуйте, ученики! Зовите меня Олегом. Я буду вашим арбитром. Вот ваши комплекты защиты — можете переодеться в кабинках, — сказал мужчина, указав нам на запакованные в полиэтилен шлема и нагрудные щитки, лежащие на скамейке рядом с двумя кабинками для переодевания.

Мы все учтиво поклонились, после чего я забрал защиту и зашёл в кабинку. Специально для подобных случаев я носил в портфеле спортивную форму, которая наконец-то мне и пригодилась. Помнится, служанка сильно ворчала, когда отстирывала от крови мою белую рубашку, которую я надевал на Испытание. В этот раз я сберегу ей нервы. Выйдя из кабинки, я сразу же увидел своего противника, который теперь был слишком молчалив для того, кто совсем недавно во всю рассыпал едкими остротами. Наоборот Сергей с Александром подшучивали над ним, но тот в итоге не проронил ни слова в ответ. Эта бесконечная смена ритмов его настроения немного настораживала. Странный тип.

— Готовы? — спросил арбитр, когда мы надели защиту. — Тогда милости прошу на арену!

По площади она представляла собой аналог баскетбольного поля и поднималась над полом где-то на полметра, благодаря чему проигравший боец мог красиво вылететь с неё на потеху публике. Иного объяснения этому архитектурному решению я найти не мог. Поднявшись по ступенькам, я оказался в отдалении от Марка Одоевского, который стоял на другом конце площадки. В центре же находился арбитр, который стал посвящать нас в правила дуэли:

— Итак, дуэль будет состоять их трёх раундов по три минуты каждый. Подпитывающие кристаллы использовать нельзя. Побеждает тот, кто наберёт больше очков. Они, в свою очередь, начисляются за ранения соперника. После каждого раунда лекарь будет восстанавливать вас, — указал он на того самого солдата, что сидел на стуле возле площадки. — И ещё одно — добивать ни в коем случае нельзя. Если я увижу, что боец без сознания, то сразу останавливаю бой. Смертоубийства нам не нужны. К тому же у нас есть только лекари, а не некроманты из сказок. Всё понятно?

Мы оба кивнули, и арбитр ретировался с площадки. Со шлемом на голове было не очень удобно — как никак минус обзор, плюс мнимая защита головы. Грудной щиток сковывал в движениях, тоже скорее ослабляя меня, чем защищая. Но что поделать, таковы были правила. Неожиданно вся арена начала закрываться защитным полем, образующим непроницаемый для магии купол. Теперь можно ни в чём себе не отказывать и биться в полную силу.

— И помните, никто не будет вас ругать, если вы запачкаете кровью пол, — жёстко пошутил арбитр на той стороне, после чего засвистел в свисток, огласив начало боя.

— Миша, вперёд! — во всё горло заорал Друцкий. — Покажи этому выскочке, где раки зимуют!

— Ура! — захлопал в ладоши Александр.

Затем началось самое интересное. Я открыл врата и стал прогонять Силу, чувствуя себя в безопасности, ведь я и Одоевский стояли друг от друга относительно далеко. Но тут он внезапно соскочил с места и побежал навстречу, да ещё так быстро, словно грёбаный гепард, что просто ошеломил меня. Ни о какой успешной концентрации не могло быть и речи! Я успел только настроиться на половину, когда Одоевский очутился ко мне практически вплотную. Мне даже показалось, что он хочет ударить меня рукой, но в итоге он использовал лишь технику воздушного толчка. Весьма сильную, ибо меня словно поездом снесло, и отправился я в короткий полёт, закончившийся приземлением на спину. Из моей груди разом выбило воздух, а спина превратилась в один сплошной сгусток боли.

— А-аргх! — прокряхтел я, перекатившись на бок, чтобы хоть как-то унять эту адскую боль.

— Как видишь, ты и ногтя её не стоишь, — усмехнулся Одоевский, прохаживаясь вокруг меня. — Не по Сеньке шапка, как говорится. Ты даже не успел приготовиться к моей атаке. Как ты вообще поступил в нашу школу?

Опять этот сопляк драматизирует! Ничего. Я уже пришёл в себя и готов надавать ему по яйцам! Теперь понятно — он силавир воздуха. А другой бы и не смог подбивать клинья к Марии, так как в этой жёсткой родовой системе браки заключались исключительно между силавирами одной стихии.

— Выкуси! — выпалил я, отправив в него воздушное лезвие.

Одоевский стоял так близко, что я ударил практически в упор. Никто не смог бы увернуться от такого удара! Никто!

Кроме…

Этого проклятого фокусника! Как заправский акробат, или лучше сказать чёртов избранный в матрице, в мгновение ока он согнулся назад, пропуская над головой моё лезвие, которое в итоге звонко рассыпалось о купол арены.