Алекс Холоран - Агент высшей сущности

Катя пустила слезу и ещё крепче обняла меня.

— Я боялась снова потерять тебя, братик! Зачем ты вообще в это ввязался?!

Хороший вопрос. Я и сам не знал, почему. Может быть всё дело в том, что мне нужно как можно быстрее развиваться в этом мире, чтобы выполнить свою миссию. Пройти все испытания, и стать сильнее. Потому что в данный момент я ничего не могу сделать, чтобы спасти Алину. Совсем ничего. А Царская школа являлась своего рода маяком, который направлял меня. Мне больше ничего не остаётся, как идти только вперёд.

— Всё будет хорошо, Катя. Я никогда не оставлю тебя… то есть вас. Обещаю.

Чего только не скажешь ребёнку, чтобы его успокоить… Её лицо разгладилось, и девочка хитро подмигнула мне:

— Ты сейчас выглядишь, как вылитый бандит.

— Из-за шрама?

— Ага. Он меня немного пугает. Хотя, если присмотреться, выглядит круто!

— Мне тоже нравится. Но могло быть и хуже.

— Угу.

Я взял её за ладошки и произнёс:

— Давай попозже поболтаем. Мне сейчас нужно поговорить с Лизой.

— Конечно! Скоро ночь, и я не усну одна после всего этого ужаса. С тебя сказка, братик.

Вот плутовка! Заманила таки меня в ловушку!

— Договорились.

Мы попрощались, и девочка ушла вниз, а я прошёл дальше, чтобы остановиться перед дверью комнаты Елизаветы. Кстати, она оказалась приоткрыта. И в какой-то момент подул сквозняк, и дверь медленно распахнулась настежь.

— Входи, Михаил, — донеслось до меня. — Пожалуйста.

Неплохое начало. Воздушный толчок плюс гостеприимство. Я даже и не думал такого ожидать. Войдя внутрь, я несколько удивился планировке её комнаты. Совсем не ожидал увидеть здесь большой письменный стол у окна, заваленный бумагами, стеллажи с документами и папками. В остальном это была истинно женская комната с большой кроватью, заваленной разноцветной одеждой, столиком для макияжа и переполненным шкафом. Лиза сидела за столом, который был обращён ко входу. Она снова была в деловом обличии — строгая причёска, очки-половинки и костюм. Наверное, сразу после дуэли поехала решать деловые вопросы, а затем вернулась домой вместе с документами. Не по годам деловая женщина.

— Присаживайся.

Она указала на стул. Я пожал плечами и принял предложение — теперь между нами были какие-то полтора метра. Девушка не поднимала взгляда на меня и что-то быстро писала в тетради. Я сделал непринуждённый вид и стал дожидаться, когда эта важная особа закончит свои важные дела. Наверное, таким образом она оттягивала трудный разговор. А может и нет.

— Мне зайти попозже? — не выдержал я, когда прошло минут пять этого бестолкового сидения.

Наконец она подняла на меня взгляд:

— Прости. Уже заканчиваю.

Пожав плечами, я продолжил чтение какой-то сметы, лежащей на столе. Наконец через минуту она закончила и отложила свои документы. Но на меня так и не взглянула.

— Я хотела извиниться.

— За что? — спросил я, и вдруг из-за скопившихся нервов меня понесло. — Хочешь извиниться за то, что чуть не убила меня? Или за постоянные наезды без причины? Так-то между этими двумя моментами разница всьма большая. В первом случае я мог бы здесь с тобой уже не разговаривать, дорогая сестрёнка!

Лиза вздохнула и сняла очки. На меня посмотрели влажные от слёз глаза цвета янтаря. В них читалась вина.

— Я испугалась. По-настоящему.

— И чего же?

— Тебя.

Теперь она выбила меня из колеи. Сегодня утром она ну никак не была похожа на человека, который чего-то там или кого-то боится. Скорее вид у неё был такой, словно она поскорее хотела прихлопнуть надоедливого комара, в роли которого я выступал. Я молча развёл руками, ожидая пояснений. Девушка опустила руку вниз, выдвинула ящик из тумбочки, после чего достала оттуда уже знакомый мне предмет и положила его в центр стола.

— Откуда у тебя этот амулет? — спросила девушка, испытующе поглядев на меня.

— Его мне дали вместе с вещами, когда я выписывался из больницы.

Девушка задумалась.

— Что не так?

— Почему ты носил его с собой?

Ух, как меня достали эти идиотские вопросы!

— Белов сказал, что так будет надёжнее. Потому что, если ты не в курсе, наш родственничек Скобелев имеет виды на эту вещицу. В тот день он ковырялся в вещах родителей в поисках неё.

— Что ты несёшь?! — выпалила она. — Как ты смеешь так говорить про дядю?

Вот, узнаю старую добрую Елизавету! А то пыталась тут строить из себя адекватную особу. Ничего подобного.

— Давай потише, а то Катю своими криками испугаешь, — вставил я. — Спроси у Ильи Андреевича, если не веришь. Он тоже свидетель. Скобелеву нужен этот амулет.