Алекс Холоран - Агент высшей сущности

— Проблема в твоём возрасте. Только совершеннолетний имеет право вступить в наследство и возглавить род.

— И когда этот возраст для меня настанет?

— Меньше чем через год — двадцать первого апреля. Тогда тебе исполнится семнадцать, и по закону ты станешь главой рода.

Ещё одно отличие между нашими мирами и странами — совершеннолетие наступает на год раньше, чем в России моего мира. Значит, осталось потерпеть всего лишь двенадцать месяцев, и можно начать развиваться по-крупному.

— А до тех пор?

— Вас с сёстрами будет опекать регент, который возьмётся за управление родом от твоего имени. И среди твоей родни претендентов на регентство не мало. Но сразу скажу, не каждому из них я буду рад в этом доме. В любом случае, хотим мы этого или нет, будет созван общий собор, в котором главы родов клана решат этот вопрос.

На досуге надо бы поинтересоваться у Белова насчёт этих так называемых претендентов и родов клана. Похоже, впереди может назревать подковёрная борьба за власть над родом Юсуповых. Час от часу не легче…

— Но знай, что при любом раскладе я буду помогать тебе, чем смогу, — продолжил он. — Вне зависимости от моего отношения к тебе. И кстати, как бы это крамольно ни звучало, но ты новый нравишься мне гораздо больше… кхм, старого.

Ещё одна шпилька в сторону моего персонажа. Интересно, позволил бы себе этот человек такие высказывания, если бы родители этого парня остались живы? Судя по его серьёзному взгляду, скорее да, чем нет.

— Взаимно. Если позволите, я хотел бы уже сейчас воспользоваться вашей помощью, Илья Андреевич.

— Я весь внимание, — улыбнулся он.

— Расскажите мне всё самое основное об этом мире. А то я вообще ничего не помню. Как белый лист, ей богу.

Судя по выражению его лица, я по глупости сформулировал просьбу именно так, чтобы вызвать максимум подозрения с его стороны. Но делать нечего. В сложившейся ситуации мне позарез нужен был кто-то, кто в кратчайшие сроки проведёт краткий экскурс в этот во всех отношениях новый для меня мир. Сидеть за компом и листать книжки слишком долго, тем более, есть вещи, которые возможно узнать только у окружающих тебя людей.

— Прямо всё?

— Да.

Он задумчиво погладил свои чёрные усы:

— Что ж, Михаил, предлагаю прогуляться по нашему имению и насладиться закатом. Потому что разговор, судя по всему, будет долгим.

Я легко согласился. К тому же, мне не терпелось снова увидеть ту машину, на которой мы приехали. Уж очень хотелось узнать принцип её действия. Технологии в этом мире казались менее развитыми, чем в нашем, но именно эти бесшумные двигатели выбивались из общей канвы.

Мы вышли во двор. Закатное небо изобиловало красными тонами, будто напоминая о том, как я переродился в этом мире — сквозь чужую кровь и смерть. Отбросив тяжёлые мысли, я вышел с Беловым на задний двор, буквально утопающий в цветах, и невольно залюбовался.

— Здесь красиво, — сказал я, вдыхая тёплый аромат роз, пионов и других цветов.

— Ещё бы. Твоя мать очень любила ухаживать за садом, — сказал Белов, после чего глубоко вздохнул. — Храни господь её душу.

— Как её звали?

— Анастасия Александровна. А твой отец — Николай Олегович. Они оба были достойными людьми. И это хороший знак, что сегодня ты пришёл в себя, и успеешь проститься с ними лично.

Если бы ты, Илья Андреевич, знал, кто на самом деле стоит перед тобой, то не стал бы говорить о хороших знамениях… Чтобы сменить тему, я начал задавать свои глупые вопросы:

— Скажите, а как называется город, рядом с которым мы живём?

— Санкт-Петербург конечно.

О, это значит, что династия Романовых в этом мире всё-таки была. Пётр Первый и тут постарался, прорубив окно в Европу. Только есть ли здесь Европа? Надо почитать на досуге.

— А столица Империи?

— Москва.

Замечательно. Ещё больше точек соприкосновения.

Белов вдруг испытующе на меня посмотрел:

— Миша. Я всё вижу. Хватит уже ходить вокруг, да около. Спроси о том, что действительно тебя волнует. Всё-таки мы друг другу не чужие люди. Я тебя младенцем на руках носил…

Сказав это, мужчина снова вздохнул, видимо окунувшись в тёмные воды своей памяти. Его вопрос несколько озадачил меня. Передо мной одно сплошное белое пятно, на заполнение которого уйдут годы. Столько вопросов, и, если подумать, лишь несколько самых главных.

— Расскажите про это, — сказал я, указав рукой на гигантскую башню, теряющуюся в закатных облаках.

Дворецкий хмыкнул: