Антон Емельянов - Маска из другого мира

— Берегитесь! — закричал Васька, не понимая, что делать дальше, то ли продолжать бежать к порталу и надеяться, что смерть его минует, то ли разворачиваться и стрелять. Опять же в нелепой надежде, что они смогут сбить атаку хутхэна. — Эта тварь опять разворачивается!

В этот момент с резким противным свистом из спины «дикобраза» вылетела очередная порция игл, преодолев разделяющее монстра и людей расстояние за пару секунд. Раздался грохот разваливающихся щитов, несколько актеров коротко вскрикнули и рухнули навзничь, корчась в агонии. Ваське Корчагину пробили шею, Горячую буквально перебило пополам сразу двумя огромными иглами, красавец Вениамин Высоковский лежал весь залитый кровью — его в буквальном смысле нашинковало… Вылазка пошла совсем не так, как это ожидалось.

— Все, кто жив и способен стоять! — закричал режиссер, осознав, что если он сейчас не примет решение, то не спасется уже никто. — Хватаем раненых! И бежим! В портал! Отступаем! Убитых не трогаем!

Последняя фраза далась ему непросто — обычно обладатели масок до последнего бились за своих, чтобы не оставлять демонам никого, даже мертвых. Этот кодекс чести передавался между сбежавшими на Землю из поколения в поколение, но сегодня Гершензон понял, что не готов рисковать живыми ради тех, кто уже погиб. Секунды задержки, которые уйдут на то, чтобы подхватить трупы, которые опять же замедлят их — все это будет гарантированно стоить жизни каждому из членов его отряда.

— Пусть они живут, — Абрам вытер слезящиеся глаза, а сам рванул навстречу новому залпу «дикобраза». Вот ему-то как раз можно и нужно рискнуть… Это же он оставил Мухина на смерть, бросил вместе с ним Доктора — и теперь он точно не простит себе, если хотя бы не попытается вытащить их тела. Тем более что смерти Доктора он и не видел — может быть, тот успел спрятаться за телом пулеметчика?

Режиссер пригнулся, пропуская над головой еще один залп — позади раздался крик, кажется, кто-то еще из труппы сегодня не вернется домой. Но он был уже у цели: сильные руки отбросили в сторону пулемет, без Мухина превратившийся в обычный кусок металла и картона. А вот и Доктор — лежит, сжавшись в ямке, вокруг таблетки и разлитая вода… Кажется, он до последнего пытался спасти пулеметчика.

— За мной! — вытащив иглу из мертвого Мухина и закинув его грузное тело на спину, Гершензон подхватил Доктора под руку, заставляя двигаться и прийти в себя, а потом со всей доступной им скоростью рванул к порталу. Абрам не верил в бога — и как коммунист, и как еврей, и как обладатель маски. Но сегодня он был готов молиться, потому что помочь им могло только чудо.

— Я в норме! — неожиданно Севостьянов пришел в себя и, подхватив тело Мухина с другой стороны, позволил им немного ускориться.

И портал внезапно оказался не так уж и далеко — с той его стороны неожиданно выскочили Усольцева-Клариче и Данилов-Паскуале, единственные, кто остался в живых из их труппы. Вот же заразы, выругался про себя Гершензон, совсем не слушают своего режиссера… Но именно появление этих двоих помогло им уйти от очередного залпа, и в итоге они все вместе оказались по эту сторону портала. На Земле, их временно приютившем доме…

— Нужно закрыть проход, — глухо сказал Севостьянов, глядя на режиссера и пытаясь оттереть окровавленные руки.

На полу лежало мертвое тело Мухина, а к пространственной дыре с той стороны уже пробирался гигантский хутхэн. И он был не один — его сопровождали не меньше десятка обычных «дикобразов», видимо, прибывших на подмогу. Они явно планировали проследовать за гостями с Земли, и размер портала им это позволял. Вот только пустить их сюда, в театр, а следовательно, на улицы Твери, было никак нельзя.

— Пока на сцене идет спектакль, — Абрам посмотрел на Доктора, борясь с навалившейся апатией. Как будто он сам не понимает, что еще ничего не кончено… — Портал не закроется. Слишком мощная энергетика.

— Но надо же что-то делать! — Севостьянов схватил режиссера за плечи и хорошенько встряхнул, оставляя на рукавах рубашки кровавые пятна.

Данилов сел в углу антисцены на корточки, обхватил коленки руками и что-то неразборчиво бормотал себе под нос. Усольцева лежала на полу и рыдала. Абрам вновь заглянул в портал и увидел, что хутхэны уже почти добрались до него. Еще немного, и они перейдут на эту сторону. И это снова помогло ему взять себя в руки. Не время раскисать!

— Надо остановить постановку! — в глазах режиссера сверкнула решительность, и он помчался к сцене, круша по дороге реквизит.