Вероника Кунгурцева - Дольмен [litres]

– Это мой батюшка, слава богу, мы его нашли! – воскликнул циклоп, оборачиваясь из мглы, весь в пятнах света. – Познакомься, отец, это – Прекрасноволосая, – Поликарп кивнул на стоявшую с раскрытым ртом Елену-сталагмит, – а это – Быстроногий, – указал он на моргавшего и криво ухмылявшегося Александра. – А это мой отец – Мирон. Он, как бы это сказать по-вашему… кентавр, вот.

В Черном море, в непосредственной близости от российской границы, обнаружена гигантская подводная лодка. Размеры ее таковы, что в несколько раз превышают любую из известных подводных лодок. Наш телеканал еще весной сообщал о встрече с подводной лодкой одного из отдыхающих – кстати сказать, офицера-подводника, – который летел над морем на парашюте и видел объект, в котором признал подводную лодку. Однако компетентные органы не придали нашему сообщению никакого значения, и, как видите, напрасно.

Кому принадлежит подлодка, пока неизвестно. Ни одно государство не взяло на себя ответственность за действия судна. То, что иностранная подводная лодка около трех месяцев плавала под самым нашим носом и ее не засек ни один радар, указывает, по мнению военных, на то, что это совершенно новый вид вооружений. По словам военкома города Василия Казанского, «не сегодня-завтра одна из сверхдержав должна признать, что это ее подводная лодка. В противном случае судно будет уничтожено».

Алевтина Самолетова,

Виктор Поклонский,

агентство «Национальный телефакт»

Владимир Антонович Расторгуев, городской голова, был 13 июля сего года в расхристанном состоянии души. Нынче, он понимал, был решающий день, к которому все катилось, катилось и наконец причалило. Началось это весной. Однажды, перед тем как заснуть рядом со своей благоверной, повернувшейся к нему, по обыкновению, могучим тылом, Владимир Антонович услышал вдруг какое-то то-оненькое равномерное пиканье. Он насторожил слух и понял, что пищит не снаружи, а внутри, а именно: в левом ухе. Владимир Антонович слышал про шумы в ушах, он даже припомнил чей-то заданный женским мультяшным голосом вопрос: «В каком ухе у меня шумит?» Но у самого Владимира Антоновича в ушах никогда не шумело. В голове бывало, особенно после какого-нибудь обязательного на такой должности банкета, но в ухе – нет, никогда. В тот раз он не придал этому писку значения. Хотя еще тогда ему показалось, что эти «пи-пи, пи-пи-пи, пи-пи» напоминают какие-то звуковые сигналы, как будто в ухе у него маленький передатчик, то ли принимающий, то ли посылающий сигналы морзянки. Но утром он уверил себя, что ерунда, показалось, не может такого быть!

Несколько вечеров никакого шума в ушах не было. Но спустя несколько дней писк повторился: опять в постели, и даже до того назойливо пищало, что Владимир Антонович никак не мог сомкнуть глаз и утром встал с дичайшей головной болью, а в тот день у него была очень важная встреча, на которой он, будучи не в форме, сделал большой промах, который мог самым пагубным образом сказаться на его будущей карьере. После этого городской голова понял, что тянуть нечего, надо обращаться к отоларингологу. Что-то все же настораживало его в этом шуме, поэтому он не пошел прямо к врачу, а позвонил главному ушнику города инкогнито, и не со своего телефона, который, он боялся, прослушивается, а из обычной телефонной будки, которую, кстати сказать, очень долго искал: сотовая связь совсем подорвала обычную. Набрав номер, он сказал, что его жена страдает шумом в ушах, и описал свои симптомы. К ужасу мэра, врач с ходу сказал, что это не к нему, жене надо обратиться к психиатру. Владимир Антонович не верил своим ушам, он еще пытался что-то мямлить, мол, может быть, доктор ошибается, неужели шум в ушах не может быть похож на сигналы, которые на самом деле, конечно, никакие не сигналы, а… но ЛОР, не дослушав, резко оборвал его – как он сам с успехом умел делать – и бросил трубку.

Расторгуев понял, что жизнь его кончена. Если кто-нибудь узнает об этом бандитском шуме в его левом ухе, то следующие выборы ему ни за что не выиграть. Мэр-шизофреник – куда это годится! Вечером он долго прислушивался к себе – и уснул, так сказать, бесшумно. Но через день сигналы опять появились. Они были такими отчетливыми, будто кто-то из неведомой дали изо всех сил пытается связаться с ним… Может быть, это сигналы SOS? Ему даже лестно стало, что кто-то так настойчиво хочет выйти с ним на связь, именно с ним, и ни с кем больше. Вполне возможно, это инопланетяне хотят о чем-то предупредить землян – и выбрали его, как власть предержащего, а вдруг таким образом его готовят в президенты?! Ч-черт! Но уже в следующий раз Владимиру Антоновичу стало мниться, что в голове завелась какая-то тварь, вроде разумного микроба, и это она издевательски пытается выйти с ним на связь. Потом у городского головы появилось страшное подозрение, что, когда он лежал в кремлевской больнице с переломом ноги, ему каким-то образом вмонтировали в ухо следящее и подслушивающее устройство. Конечно, это было делом рук его злейшего врага и конкурента Виталия Койко, бывшего депутата Госдумы, имевшего в Москве большие связи, который, выходит, неусыпно, и днем и ночью, следил за ним и знал о нем всю подноготную. Владимир Антонович даже зубами заскрипел от огорчения. Но, подумав, решил, что напрасно раньше времени паникует, конечно, наши могут все, но не до такой же степени, чтобы он не заметил, как провели операцию и ввинтили жучка.