Анабель Ли - Ежу понятно, а мне – нет!

Тем не менее прошел уже почти час с тех пор как он вылакал зелье, а сна всё ни в одном глазу. Надо было в бокал весь пузырек вылить!

От нечего делать стала глядеть по полкам с артефактами. Какие-то склянки, украшения, кинжалы, подсвечники, кувшины, кружечки… стоп!

Меня аж холодный пот прошиб, когда поняла, что подсвечники-то знакомые. Главное – не выдать себя. Отвела взгляд, вроде не заметил.

Сама лихорадочно размышляла, что, получается подсвечники-то в антикварной лавке неспроста тогда Аньке приглянулись. Но их трогала только Анна, а я нет. Плюс один разбился, насколько я помню. Но подсвечники точно те же. Украдкой опять глянула – ну точно, они.

Артефакторщик не очень дальновидный, хоть бы припрятал. Так, что там еще было в лавке? Попыталась вспомнить последний свой день в родном мире. Как назло, ничего не выходило, только подсвечники и книга запомнились. И главное – в упор не помню лицо продавца.

– Кир, а у тебя библиотеки что, нет совсем? – я, конечно, пару полок с книгами видела в лаборатории, но тогда не очень внимательно смотрела.

– Книги только в лаборатории. Я обычно, если что-то нужно, в академическую библиотеку хожу, – кажется, он наконец зевнул, или я тему совсем не интересную выбрала.

Вот почему у нас никогда бы ничего не вышло: человек без книг в доме просто не смог бы со мной сосуществовать.

– Может, потанцуем? – с этими словами он поднялся и протянул мне руку. Музыка включилась как-то сама, или я не заметила его сигнала.

Он сразу привлекл меня в объятия поближе. Господи, если он меня поцелует, меня стошнит.

А он явно намеривался осуществить задуманное. Но когда его губы коснулись уголка моих губ, вдруг его резко отшвырнуло к противоположной стене комнаты, по которой он съехал и затих.

Безымянный палец моей левой руки обдало жаром. Господи, там же кольцо. Это что сейчас было?

Медленно приблизилась к Киру. Он лежал, закрыв глаза, но вроде дышал. Он что, уснул наконец? Интересный подход к погружению в сон.

Попросив Зубастика присмотреть за Киром и, если что, обезвредить его, кинулась в лабораторию.

Книгу про сновидения я нашла сразу, просто как шестое чувство вело, но трогать ее не стала, просто рассмотрела всё в деталях, заодно по лаборатории покрутилась.

Вернувшись в гостиную, подошла к подсвечникам – ну точно, они, такую безвкусицу не забудешь. Значит, книга – это портал с отсроченным действием. Но что за роль у подсвечников? Что было бы, если бы я их коснулась? Останется загадкой, трогать их я не собиралась.

Ладно, узнала я более чем достаточно на сегодня.

Мои шэйди вымыли бокал и один из наборов посуды, всё выглядело так, как будто Кир ужинал один, но, перебрав лиеми, решил сплясать, а во время какого-то акробатического маневра что-то пошло не так, и он, упав, вырубился.

Поскольку прошло уже полчаса, а пирожные так и не появились, я решила, что шэйди лорда Кира – не только безрукие, но и слепые, поэтому заблудились, не дойдя до кондитерской.

Ладно, пора возвращаться домой. Кликнув Зубастика, я потянулась за камушком на браслете на левой ноге и в следующий миг уже была у себя в комнате.

М-да, Штирлиц, сегодня мы были на грани провала. Какого чёрта не сработало зелье?

А колечко, выходит, как пояс верности в Средневековье. Что же он себе такое не наденет?! Одним словом, Нахал.

Ложиться спать я боялась. Раз он еще самолично не приехал после выхода утренней статейки, то, наверно, просто умертвит сознание во сне. Всё же, приняв душ, пошла в кровать. Уснуть я очень долго не могла, ворочалась и представляла, какими словами вообще смогу оправдаться. Представила себя на месте Рана и с ужасом поняла, что мне конец.

Уснула только под утро, но Нахал так и не приснился.

Утром я подумала, что он, наверно, просто решил меня бросить, даже не удостоив разговором.

На Фа Лем он пояс верности не надевал, и она ему изменила, а я еще хуже, меня даже пояс не остановил, еще и в газетке об этом напечатали. А главное, обидно так, ведь мне на самом деле никого, кроме него, не надо, я же просто информацию добывала. Но даже сама понимала, что аргументы слабые.

На завтрак плелась в расстроенных чувствах. Пока накладывала еду, заметила, что БКБ вернулся и заседает опять у нас за столом. Господи, если он еще будет злорадствовать, я за себя не ручаюсь – прибью на месте, и пусть хоть вешают.

Когда подошли, обалдели: у БКБ под глазом красовался большой фингал, руки были в ссадинах. Порезы, правда, уже начали затягиваться, но получается, его совсем недавно обработали.