Роман Савков - Не время для нежности [СИ]

Вопреки опасениям никто не ждал его прихода. Окруженный толстым кирпичным парапетом открытый балкон оказался пуст. Высились ветхие граненые колонны на углах, тень от них ложилась на обожженный кирпич и тут же ныряла с обрыва — плохо. А вот солнце било из-за спины — и это было хорошо, не всякий наблюдатель решится поднять глаза в его сторону. Ненадолго почудилось, что дышать стало легче — обманчивое ощущение ушло, стоило лечь на живот и проползти пару метров по раскаленному камню в направлении дальнего края.

Тяжело дыша — по-иному на таком солнцепеке не получится, если ты не привычный к каждодневной духоте уроженец южных пустошей, — Рики преодолел путь в десять шагов. Осторожно глянул из укрытия.

Улица Ясеней находилась в восточной, старой части города. Дома жались друг к другу на манер неприступной крепостной стены, с редкими арками и узкими переулками между ними. С незапамятных времен у зданий сменилось немало хозяев: время текло, ветшали строения, их надстраивали и перестраивали под сиюминутные нужды. На задних дворах лепили — кто во что горазд, но фасадную часть, согласно приказу Головы, сохраняли в едином стиле.

Последние годы этот район облюбовали люди мастеровых профессий: за близость к чахлой пахучей речушке и нескончаемый поток торговцев, который значительно вырастал ближе к полуночи. Так приезжие сокращали путь к Ратуше, в которой надлежало отметиться по прибытию, а заодно и присматривали потребный товар в многочисленных лавках и магазинчиках, спрятанных в тени оштукатуренных беленой глиной стен.

Расчет оказался верен. На мостовой тишина и ни единая душа не стремится нарушить ее покой.

Штиль.

До полдня еще далеко, вьется полотнище жаркого марева. Здания гнутся в восходящих потоках, уподобившись водорослям в морской пучине. Город превратился в королевство кривых зеркал. В нем нет места ни влаголюбивым писклявым кровососам, ни представителям усато-хвостатого семейства кошачьих, какие отсиживаются сейчас в могильной прохладе подвалов.

Мешанина рыжеватых крыш таяла на горизонте — кое-где на них мостились статуи, призванные отгонять чудовищ старых эпох. Против нечисти нынешней, активно снующей под землей, они, к сожалению, были бессильны.

По полям в далекой дали за городской стеной вилась едва видимая нитка рельс. По ней, выпуская облачка дыма, двигалась железная змея состава.

«Товарняк», — подумал Рики.

Эта железнодорожная ветка вела на запад к предгорьям Чулушты, где жили бабы, страшнее которых он еще не видал на всем белом свете. И дело было вовсе не в уродстве последних, а в нравах и бойцовских качествах. Успел насмотреться за короткое время службы в гарнизоне у болот.

В переулке напротив мелькнула гибкая песочного цвета тень. Притаилась под полуротондой и стала неотличима от частой чугунной решетки под ней. Как и котенок на удушливом чердаке, она почему-то предпочла солнцепек блаженной неге подземелий. Наверное, и среди кошек бывают белые вороны, как бы дико это ни звучало — тронутые, не от мира сего.

Он видел ее уже, в ранних утренних сумерках. То исчезая, то появляясь вновь, ловко прыгала она тогда с парапета на парапет, пока не достигла пузатой водонапорной башни на соседней Дубовой улице. Скрылась внутри.

Неохватную бочку вознесшуюся на двадцатиметровую высоту, служившую горожанам источником питьевой воды, поддерживала толстая стальная тренога. За ней на одной линии проглядывались здание Суда и Храм Последнего из богов, как заведено по всем городам и весям Разделенного мира.

Рики приподнял сбившуюся на глаза шляпу, стер капельку пота, нехотя скользившую по небритому подбородку. Капелек было много больше чем одна — на щеках, на лбу… По вискам стекали противные ручейки, да и холщовая рубаха под жилетом из бычьей кожи промокла насквозь, хоть отжимай, но именно эта — медлительная — раздражала больше всего. Заставляла наемника нервничать.

Он хотел опереться на обитый жестью парапет, но вовремя одумался, отдернул руку. От металла исходил жар ничем неотличимый от жара над кузнечным горном. Их трубы росли вдоль всего квартала и, несмотря на погоду, коптили небо почем зря. Спущенный в мастерские заказ из Ратуши нужно исполнить к сроку.

До жути хотелось выпить — воды. Спиртным Рики не брезговал, но надираться в такую жару себе дороже. Да и работа не благоволит подобного рода занятиям. Особенно, если она так серьезна и опасна, как эта…

Разлепил было пересохшие губы, чтобы выразить палящему солнцу всю накопленную неприязнь, но вдали у кожевенной мастерской произошло движение. Кажется, не ошибся с выбором места и временем — все началось в точности, где и предсказывал Выворотень. Ровно в назначенный час.