Андрей Васильев: Хранитель кладов [СИ litres]

– Что ты творишь, мразь?! – то меня он уже не увидел.

Собственно, пока он орал, его друг благополучно покинул этот мир, мешком осев на землю.

– Антоха! – снова бросился к нему Виталий. – Брат, ты чего?

Дурак, право слово. Столько времени провести близ Шлюндта, наверняка много разного всякого увидеть и в данный момент не понять, что теперь надо не покойника теребить, а ноги делать, – это, знаете ли…

Кстати, Виталий оказался покрепче приятеля. Он не видел, кто его убивает, но добросовестно разрядил половину обоймы в белый свет, как в копеечку, причем одна пуля вжикнула где-то совсем рядом со мной. Он даже успел проорать матерную тираду, но после все равно захрипел от боли, несколько раз выгнулся, упав на землю, и на том завершил свой земной путь.

– Клад твой, Хранитель! – проорала лошадь, которую я, как ни вглядывался, увидеть уже не смог. – Свобода!

Что-то слегка грохнуло, с деревьев слетел десяток листков, ветерок донес до меня запах озона, а после я ощутил, что, кроме меня и двух трупов, здесь никого больше нет.

Вот, кстати, еще одна проблема. С телами мне что делать? Эти двое не боялись полиции, а мне разбирательства с ней совершенно не нужны. А они будут, причем непременно. И добро, если только с обычной, это полбеды, тут можно пойти по схеме покойничков – мол, я выскочил у Новодевичьего, а куда они дальше поехали, понятия не имею. Но Павел-то видел, с кем я уезжал, он до правды докопается. Ну да, самооборона, но у этих ребят из Отдела, насколько я понял, закон что дышло, как повернул, так и вышло.

– Отпустил, стало быть, кобылу клятую? – прошелестел сзади негромкий голос. – Вот спасибо тебе! Так она мне надоела!

Лесовик. Точно, лесовик. Чем-то неуловимо похожий на дядю Фому, только на этом красуется зеленая куртка с нашивками и надписью «Стройотряд 344-Ж», и вместо кепки на голове замызганная бейсболка с эмблемой «Калгари Флэймс».

– Ну да, отпустил, – я в пояс поклонился старичку. – Здравствуй, Лесной Хозяин. Прости, что пришел в твой дом без спросу и без подарков. Некогда купить было, эти двое меня против воли с собой потащили.

– Так ты и есть, стало быть, Хранитель кладов? Тебя Великий Полоз своей меткой одарил? – было заметно, что старичку моя вежливость понравилась. – От Фомы малиновка прилетала, весточку о тебе в клюве приносила.

– Так и есть, – я оттянул воротник худи, показав лесовику двух змеек на груди. – Если будете дяде Фоме ответ пересылать, от меня привет передавайте. Его советы мне сильно помогли.

– Тот, кто служит Великому Полозу, в моем лесу всегда найдет и защиту, и пристанище, – с достоинством произнес лесовик.

– Перво-наперво мне бы знать, как к вам обращаться, – сказал я. – Не дело что-то просить, не узнав имени.

– Зови дядей Егором, – поправил бейсболку лесовик, а после протопал к телам. – Худые люди были?

Хотел было сказать «не толстые», но после понял, что он имеет в виду.

– Не то слово. Хотели золото забрать, а меня убить.

– Так на то ты и Хранитель кладов, – бодро заявил дядя Егор. – Тех, кто тебя убить захочет, завсегда будет больше, чем тех, кто руку протянет. Особливо среди людей.

– Есть такое, – вздохнул я. – Но это ладно. Что мне теперь с этими двумя делать, в ум не возьму. Закопать, что ли?

– Тела прибрать? Велика важность, – отмахнулся от меня дядя Егор. – Сейчас мурашей да иную живность призову, они от них к полудню одни костяки оставят. А те кроты по норам растащат, так что и следа не останется. Но вот железки разные да повозка, что на поляне стоит, – с ними никак не пособлю. Это ты сам как-то решай.

– Ого! – обрадовался я. – Главное – тела, с остальным проще.

Собственно, вопрос-то решился. Затереть в машине свои отпечатки да снять видеорегистратор от греха – и все. Эти идиоты сами меня в багажник запихали, так что ни одна камера ничего не покажет. А чего их сюда потянуло, с какого перепуга – пойди разберись.

Вот тоже интересно, а куда мой металлоискатель делся? Я же его так и не забрал, не успел. Ладно, это потом можно выяснить, сейчас других дел хватает.

Например, тела обобрать. Стволы, ремни, ключи, смартфоны…

Когда я вернулся с поляны к дяде Егору, то застал интереснейшую картину: он, сидя на пеньке, с деловитым видом раздавал указания муравьям, каким-то мелким грызунам и трем кротам, которые высунули свои слепые морды из свежих раскопов, причем вся эта фауна его внимательнейшим образом слушала. Зрелище, конечно, из тех, после которых в психушку отправляют. Я много чего повидал за последнее время, но все равно впечатляет.