Маша Могильнер - Форменное безобразие. Часть 2 [СИ]

Зинаида поняла, что этим меня не проймешь и замолчала. Мне казалось, что я просто слышу, как у нее двигаются мозги. Сидит тут, в ответ не орет, речи ее не пужается. Вид какой-то странный, может и правда чего?

— Чавось это ты про меня знаешь? — наконец изволила спросить она. — Я ничего не делала и доказательств ни у кого нет. Не я это, а оборотни окаянные, пара выродков, что в лесу живут. К ним и иди, — за этой фразой последовала вторая порция речи, значительно расширившей мой словарный запас. Я даже подумала, что некоторые особо сильные обороты надо будет запомнить, чтобы при случае блеснуть при Гарике.

— Хорошо, давайте позвоним, — я раскрыла мобильник и стала делать вид, что звоню. Откуда же тетке знать, что абонент находился вне зоны действия сети. А мне за актерскую игру, давно надо было Оскар отдать.

— Алло, Мишенька. Здравствуй дорогой. Да, это я. Что там у нас с отпечатками пальчиков и ворсинками? Да, да, все правильно. Зинаида Михеева? Отлично. Выезжать? Может быть, если не поймет, я перезвоню. Что гражданка Михеева? — я повернулась к тетке, и меня стало ее немножко жаль. Такой перепуганный вид у нее был. — Ну что? — повторила я. — Я могу вас сейчас забрать, а еще лучше, рассказать вашим односельчанам, что вы не только режете скот, но и пытаетесь оклеветать честных людей. А это ведь статья. Неужели, вам в вашем возрасте хочется в тюрьму?

— Не губи, — бабка с такой прыткостью бросилась передо мной на колени, что я чуть не взвизгнула. — Я тебя прошу, все отдам, только не губи.

— Да, — я быстро пришла в себя и решила добить жертву, — а холодильник-то наверное забит мясцом, а?

Это стало последней каплей. Тетенька или бабушка, уж не знаю как ее назвать, начала бегать по дому и совать мне в руки какие — то купюры, золотые кольца. Короче, совсем мне противно стало от своего поступка.

— Послушайте, — я усадила бабку на потрепанный диван, — давайте так. Я вижу, вы женщина не плохая, — врать я всегда умела.

— Не плохая, — отчаянно повторила она.

— Дурного не хотели.

— Не хотела, родимая, не хотела. Так, побаловаться, пошутить, — она заискивающе посмотрела мне в глаза.

— Значит так, решим. Вы ничего больше не делаете, никаких нападений на скот, разбрасывания медвежьей шерсти, слухов распускать. Ни-ни.

— Не буду, родная, — бабка начала отчаянно креститься, — вот те крест, не буду.

— Ладно, а я тогда помолчу. Но помните, я телефон свой оставлю Людмилу. Вот этот самый телефон, который можно с собой брать и в лес с ним ходить, — я показала ей мобильник. — И если не дай Бог, что…

— Все поняла, все поняла, спасибо. Ну, уж удружила старухе. А я так, пошутить, побаловаться. Думаю, весело будет, — тут она залепетала какую-то чепуху.

— Я пойду, — грозно сказала я, — но вы помните!!! И посидите дома дня три, не высовывайтесь, подумайте над своим поведением, — с этими словами я вышла.

Честно говоря, на душе было препогано. Вроде ничего плохого не сделала, а все равно. На улице было пусто, и я поспешила к большому синему дому, который мне описал Людмил. На стук вышла молодая женщина лет тридцати пяти. Увидев меня, она вздрогнула, но быстро взяла себя в руки.

— Ты, наверное, Маша? Хорошо, что Людмил предупредил, что ты будешь так выглядеть. А то бы я тебя точно не пустила, — она увлекла меня во двор. — Все в порядке? На тебе лица нет.

— Угу, — сказала я. Убейте, но не люблю я угрожать людям, показывать им власть свою и вообще. Елки-палки, ну что такое?

— Меня зовут Татьяна, — тем временем продолжала женщина. — Давай-ка, мы тут воды нагрели, чтобы ты помылась, — она отвела меня к приземистой избушке, в которой любой нормальный человек, иногда выезжающий в деревню, опознал бы баню. — Сейчас полотенце принесу и мыло.

Она ушла, а я села на пороге, закурила сигарету и начала заниматься самокопанием. Почему мне так хреново? Конечно, тетка противная, и я сделала то, что надо было сделать. Но тут мне в голову начали лезть всякие глупые мысли, типа можно было бы и помягче и не пугать бедную старушку до полусмерти.

— Что сделано, то сделано, — вздохнула я, и получив мыло душистое и полотенце пушистое от моей новой знакомой, направилась в баню, где меня ждал котел горячей воды. Вылив на себя несколько тазиков воды различной температуры, мне стало легче и я вспомнила, что вода считается отличным носителем энергии. В том плане, что она уносит любую энергию, плохую или хорошую. Поэтому, некоторые знающие люди не рекомендуют радостно петь в дУше, или над рекой. Мол, мы поем, когда у нас настроение хорошее, а вода, вроде как всю эту радость с собой забирает. Но точно также она забирают и тоску. Не знаю, может, врут, но мне помогает.