Игорь Осипов - Тысячелетний воин Ярополк

– Цвет папоротника, – произнёс, а потом нахмурился и встал. – Это же сказки. Я за тысячу лет ни разу не видел его, хотя только и делал, что по лесу блуждал. Да и не время сейчас для его цветения.

– Ты его и не искал, – ухмыльнулась Гореслава, поправив подол платья и убрав упавшую на лицо прядь волос, – тебе лишь бы печенегов, французов да фашистов гонять.

– Но все одно не время! Не этот… юль-месяц!

– Ну, один я могу взрастить сейчас на оставшихся крохах силы. Богиня все же, хоть и никому не нужная.

Я замолчал и поочерёдно поглядел на стоящую с раскрытым ртом Муркину, на идущего к нам Егора Олеговича, шатавшегося от упадка сил после тяжкого боя, на лежащего на носилках Всеволода, который стиснул зубы от боли и медленно моргал, находясь между жизнью и смертью. Его готовились сунуть в нутро подъехавшей машины скорой помощи и увезти в лечебницу, хотя я не знал, есть ли такая для вампиров. Наверное, есть.

– Почему раньше не говорила о таком? Мы могли бы найти все, что нужно, много раньше.

– Я не знаю, хватит ли мне сил. Если не хватит, то либо умру, либо впаду в спячку, как сурок, только не на зиму, а на век – другой.

– Что для этого нужно?

– Небольшой лес, не занятый другим духом, хотя бы с десятком деревьев в нем. Собственно, папоротник. И жертва. Я не смогу без жертвы получить достаточно сил, чтоб хотя бы пытаться вырастить это чудо. А потом нам нужно пробиться сквозь всю нечисть, что попадётся на пути к цели.

Я вздохнул. Да, по сказаниям цвет папоротника есть самое желанное, что хочет заполучить любой дух. Это чистая сила, которую можно впитать в себя и стать сильнее, прикоснувшись к Нави, ибо цвет сей пускает корни не только в мир живых, но и в потусторонний мир. Он для них как этот… как наркотик. И духи готовы на все ради него. Подумав так, я шмыгнул носом и поглядел на вставшего рядом с нами воеводу.

– Мне нужны будут все отряды, какие есть в городе. И все они должны встать под мою руку.

– Ты что задумал? – устало спросил он. – Штурмовать чертоги богов? Сил не хватит.

– Нет. Искать цвет папоротника.

– Ты сдурел?! – повысил голос воевода. – Ты хочешь, чтоб объявили военное положение? Ты хоть представляешь, что будет, если в город хлынет вся нечисть в радиусе сорока километров?

– А ты видишь другой путь? – в ответ прорычал я, уже не стесняясь воеводу. – У нас какой-то тёмный пластилин воду мутит, и чем дальше, тем больше. Он неуловим. Даже ваше хвалёное поисковое волшебство не способно взять его след. Под ногами целый город нелюдей, которые под его началом. Город кишит сошедшими с ума вампирами. И эта убийца украла прямо из вашего хвалёного и неприступного центра девушку, мимоходом сломав сию крепость. Вы хотите дальше сопли жевать?

Воевода побагровел, словно я наступил ему на мозоль, а потом скрипнул зубами.

– Что будет с миллионом человек, живущих в городе?

– Да ничего не будет! – рявкнул я. – Нечисть потянется к волшебному цветку, а не к людской крови! Им буду нужен только я! А уж коли не устою, сгину, сцепятся между собой, голодные псы за кость. Просто нужно убрать людей с моей дороги, чтоб ненароком не попались.

Егор Олегович потёр лицо и поглядел в небо. Его одолевали тяжкие думы. Оно и немудрено, это я здесь почти чужой, а он головой в ответе за тьму тьмущую жизней. Каждое его неверное слово повлечёт гибель многих, и старых, и младых.

– Ну допустим, подниму по тревоге находящийся в моем ведении потусторонний батальон. Он перекроет мосты, чтоб никто не прошёл поверх текущей воды. Допустим, все отряды займут оборону станций метро, чтобы они не оказались проходом. Это отрежет половину всех тварей, что хлынут. Но это всё. Войска никто не будет поднимать. А если поднимут, то не успеют.

– Уже хорошо, – ответил я, криво улыбнувшись, – где здесь есть незанятый лес?

– Да нет такого! – громко произнёс Егор Олегович, уставившись на меня, как на недоумка. – Всё поделено на сто раз. Каждый клочок города и пригорода за кем-то значится. И нужно же, чтоб папоротник рос. В городе таких мест почти нет, а за город соваться – гиблое дело. Там сильные лесные боги целыми сотнями квадратных километров владеют.

– Значит, сгоним кого-нибудь в городе, – прорычал я, – а папоротник в магазине купим, в горшочке.

– Что значит, сгоним? Ты хочешь передел устроить? Каждую мелочь крышует дух посильнее. И так до высших цепочка идёт. Ты хочешь войну между людьми и нечистью устроить?

– Я не человек, воевоже. Я проклятая лесная тварь. И это будут только наши разборки, а от духов постарше откупимся.