Владимир Ильин - Замыкание [исправленный и дополненный автором текст] [СИ]

Как-то надо их мирить.

– Сделаю, – уверенно кивнул Борецкий.

– Господа! – Торопясь по коридору, окликнул нас тот же распорядитель до того, как мы вернулись в кабинет. – Я дико извиняюсь, но там…

– Теща моя? – Ухнуло сердце недобрым предчувствием.

– Князь Давыдов с барышнями! – С тоскливым выражением лица выдал мужчина, и словно преследуемый неизбежным, указал жестом себе в спину.

Где, из-за угла, с хохотом и весельем вывалился пьянющий полковник Лейб-гвардии Гусарского Его Величества полка, поддерживаемый двумя прекрасными дамами едва ли за двадцать – блондинкой в сиреневом и брюнеткой в зеленом, но столь же воздушном платье и со столь же стремительно-высокой прической.

– Князь, вы обещали нам показать Артема Шуйского! – Лукаво щебетала одна из них, стреляя на нас с Пашкой расчетливым взглядом.

– Мадем-муазээ-эль Голицына, мад-ма… Мадама… Катька, я вам ничего не обещал! – Возмущался Давыдов. – И вам, милая моя Баюшева…

– И не отнекивайтесь, князь, мы его сразу узнали по фото!

– Вольноопределяющийся Архипов! – Грозно произнес я, что даже эти трое замерли, не дойдя до нас десяток шагов. – Принимай вводную, два дробь шестнадцать тысяч триста сорок! Два метра на север!

– Принял! Ухожу через окно! – Отрапортовали мне.

После чего послышался звучный гул – аж вибрация по полу прошла.

– Стекла бронированные! – С досадой и слегка поздно предупредил я человека, который только что закрывал эти окна и точно знал, где у них ручки. – Господин полковник? Леди? – Вежливо поклонился я подошедшим людям.

– Мы желали бы видеть княжича Шуйского, – горделиво приподнялись симпатичные подбородки. – Нам назначено судьбой!

Я обернулся в кабинет и мог бы поправить, что им назначено небольшой контузией, максимум – легким сотрясением головы, которой Артем мотал, сидя на полу и плотно прижимая к себе статуэтку Инки.

Окно при этом выглядело целым, разве что с запотевшим полукругом по центру, в котором с некоторым усилием можно было узнать контуры носа, рта и глаза с ресницами.

– Господин полковник, разрешите сопроводить посторонних на выход! – Уверенно загородил я проход собой.

Князя Давыдова тут же подтолкнули локтями и зашипели в ухо что-то про карточный долг.

– Кадет ДеЛара! – Мигом выпрямился полковник, неуверенно вгляделся в два мутных силуэта перед собой, хлопая глазами, и, демонстрируя немалый опыт, выбрал все-таки меня. – Сопроводите дам к вольноопределяющемуся Шуйскому! Так желает его отец.

Мигом по воздуху вновь прошел знакомый звук удара.

– Там все окна бронированные! – Чертыхнулся я, заметив на соседнем окне знакомое пятно.

– Передайте им, что я женат! – Провозгласили из кабинета.

– Кадет ДеЛара, исполняйте приказ!

– Слушаюсь, господин полковник! – Вздохнул я и посторонился, запуская двух фурий.

И подхватывая падающего князя Давыдова, немедленно позабытого сопровождавшими.

– Разрешите доставить вас к постели? – Уточнил я у гусара, и принял утвердительный всхрап за согласие.

– Максим, ты куда? – Раздалось жалобное позади. – Максим!

– Я помогу, – подхватил князя за вторую руку Пашка.

– Паша! – Паниковали за спиной. – Паша, останься! Мне нужен свидетель! Мне нужно, чтобы кто-нибудь смотрел!

– Вы та-акой затейник, Шуйский, – проворковали ему на два девичьих голоса.

– Леди, а вы умеете делать сальто назад?!

– Всегда!

– Макси-им!!!

– Паш, помоги ему, – сжалился я. – Отвлеки как-нибудь.

– А мне потом кто поможет? – С укоризной посмотрел на меня Борецкий. – Ладно, – вынырнул он из-под руки Давыдова и заспешил обратно.

Мне же досталась рутинная процедура по поиску свободной комнаты и укладыванию князя спать. Комнат было много, но большинство заперты на ключ – таким образом сообщая, что к посетителям не подготовлены. Так что приходилось тыкаться наугад – не в свою же его размещать, да и не к друзьям – тем более, что у них свои ключи на руках.

В итоге справился, в общем-то – аккуратно уложив гусара на заправленную кровать и сняв ему ботинки. В одеяло сам завернется, если холодно станет.

– Ты, наверное, думаешь, алкаш, – пьяно пробормотали над ухом.

– Нет, ваше сиятельство.

– А вот твои солдаты смотрят на меня и думают, чему же их может научить алкоголик. Я же вижу.

Я промолчал.

– Пьяный шут, единственный в полку. Так они говорят все. – С закрытыми глазами бормотал полковник. – Они не понимают, никто. Это не пьянство, поручик. – Давыдов открыл глаза и посмотрел серьезным, хоть и чуть расфокусированным взглядом. – Это поминки. По всем, кто умер. По моим друзьям. Ты думаешь, они хотели бы, чтобы по ним горевали и плакали? – Прикрыл он веки и отрицательно покачал головой. – Они не из таких. Они хотят, чтобы их вспоминали с весельем и вином. И тогда… – Поднял князь Давыдов в локте раскрытую левую руку и сжал в кулак. – Тогда они явятся на зов.