Макс Фрай - Зеленый. Том 1

– Извини, но я против. Толпа тебя – это все-таки перебор. Одного для счастья вполне достаточно. И для несчастья тоже. Вообще для всего!

– Ладно, – соглашаюсь, – как скажешь. В бытности одним экземпляром есть свои преимущества. По крайней мере, ни с кем не придется делиться – ни ужином, ни пальто, ни властью над миром. Можно все оставить себе.

Обрадованный моей сговорчивостью, Нёхиси немедленно становится ветром, подхватывает меня и несет, превращая по дороге то в кленовый лист, то в облако дыма, то в воздушного змея, то в недописанное письмо, где добрая половина строчек так густо зачеркнута, что даже я сам не знаю, кому и о чем оно.

– Вот это сейчас круто было! – выдыхаю я, когда ноги, во-первых, снова откуда-то у меня появляются, а во-вторых, касаются твердой земли.

Нёхиси стоит рядом. Он больше не ветер и даже не ангел, а вполне себе классический человек. Навскидку, студент художественной академии, или кто еще может носить прямо поверх пальто густо заляпанный краской холщовый передник, а на голове армейскую фуражку с кокардой в виде кота.

– Вот такие штуки, – говорю я ему, отдышавшись, – тоже, конечно, хотелось бы уметь самому.

– Ну так ты уже все умеешь! – отвечает Нёхиси. – А что не сам, так в одиночку подобные вещи просто не делаются. Для этой игры нужны двое, чтобы один был ветром, а второй – тем, что ветер подхватил и несет. Как по мне, гораздо труднее позволить подхватить себя и нести, не сопротивляться полету, не мешать превращениям. Мало кто на такое способен, а ты безупречно справляешься, умеешь мне целиком доверять. И еще кое-что ты, как выяснилось, просто отлично уже умеешь, – добавляет он.

– Что я умею?

Вместо ответа Нёхиси почти неощутимым касанием поворачивает мою голову в сторону улицы и показывает на яркие желтые фонари, украшающие вход над баром через дорогу.

– Твоя работа, – говорит он. – И, кстати, не только это. В городе их теперь полно. Я пока даже не искал специально, но уже восемь штук насчитал.

– Восемь штук – чего именно?

– Входов в разные заведения, освещенных желтыми фонарями. Интересно у тебя получилось. Ты этот желтый свет из чужих сновидений разодрал на куски и по разным местам рассовал. Собственно, правильно сделал. Пусть шансов будет как можно больше.

– Шансов на что именно? – с содроганием, достойным лучшего применения, спрашиваю я.

– А то сам не знаешь.

– Естественно я не знаю! Я же все это провернул во сне. И уже забыл добрую половину. Да и в процессе довольно слабо понимал, что творю. Только чувствовал, как замечательно у меня получается. Но что именно – это еще вопрос.

– Здорово ты все-таки устроен! – радуется Нёхиси. – Даже завидно. Хотел бы я тоже так!

– Как – «так»?

– Не понимать, что делаю. Хотя бы иногда. А потом запоздало догадываться, или от других узнавать, чего натворил. И каждый раз удивляться. Такая интересная была бы жизнь!

Нёхиси в своем репертуаре. Ну, на то и всемогущие существа, чтобы восхищаться чужой когнитивной беспомощностью. Это для нас, счастливчиков, быть дураками естественно, как дышать.

Тормошу его:

– Так что же я натворил?

– Да примерно то же, что и всегда, – безмятежно улыбается Нёхиси. И наконец, заметив, что я не на шутку встревожен, укоризненно говорит: – Ты вообще давай уже привыкай, что любой твой поступок – безусловное благо.

– Так уж и любой.

– Любой. Потому что ты сам отличный. Следовательно, не можешь натворить бед. Это просто технически невозможно. Даже если страшно разозлишься и устроишь извержение вулкана, предварительно его, уж не знаю откуда, добыв, рано или поздно непременно окажется, что это было чрезвычайно полезное извержение. Например, из какой-нибудь Десятой Области Запредельной Илайи явится толпа юных фей, чтобы полакомиться лавой, которая для них – что-то вроде леденцов. И человеческий мир тут же исполнится вечной ликующей радости, просто от взмахов их рукавов.

Это звучит настолько прекрасно, что я незамедлительно прихожу в деловитое настроение. И спрашиваю:

– Слушай, а может, нам действительно что-нибудь подобное провернуть? Правда, я никогда не устраивал извержений. И не знаю, откуда взять лишний вулкан. И куда его здесь у нас присобачить, тоже не представляю, но…

– Вот когда узнаешь, тогда и проворачивай на здоровье, – ухмыляется Нёхиси. – Потому что я и рад бы тебе помочь, да не имею права. У меня обязательства. Ограничение всемогущества, все вот это вот. В списке катаклизмов, которые я ни при каких условиях не должен здесь устраивать, извержения вулканов стоят семнадцатым пунктом. Местные законы природы только-только со мной смирились, не хотелось бы их подводить. Но нам тут и без вулканов отлично живется. Скажешь, нет?