Александр Прозоров - Любовь ифрита [СИ litres]

– Да, именно они, – спокойно согласился ифрит.

– Те самые, о которых вы советовали мне не задавать лишних вопросов?

– Все правильно, Юра, – не стал спорить хозяин дома. – Те самые, о которых месяц назад я советовал вам забыть. И вы меня вполне благоразумно послушались. Судя по тому, что вы сейчас находитесь здесь, а не в психлечебнице, и вас до сих пор не лишили права носить оружие, вы умеете держать язык за зубами. О своих подозрениях никому не сболтнули. Теперь, друг мой, вам придется забыть кое-что еще.

– Это просто квест какой-то, гражданин Варишин, – потянулся за вторым куском пиццы паренек. – Сгораю от любопытства!

– Дело в том, Скворцов, что через восемь дней вас зарежут в подъезде вашего собственного дома, – негромко поведал колдун. – Вечером, примерно в это время.

– Однако, вы умеете поднять людям настроение! – тихо крякнув, ответил гость. – Если я слишком много ем, так просто и скажите. Не нужно портить аппетит особо извращенным способом.

– Их будет трое, они нападут неожиданно, без предупреждения, – невозмутимо продолжил колдун. – Вам самому будет не справиться. Поэтому заберите эту «сушку» и, входя в подъезды, держите ее в кулаке. Увидите ножи – сразу ломайте амулет, а потом надевайте на нападающих наручники. Правда, у меня есть одна маленькая просьба. Повязав бандитов, вмажьтесь хорошенько лицом о стену, а боками и ребрами – о перила, попачкайте одежду. В идеале слегка порежьтесь их заточками. Если вы в одиночку справитесь с тремя вооруженными людьми и останетесь без единой царапины, вашим товарищам это покажется странным. Про меня же, само собой, лучше вообще не упоминайте.

– Почему я должен вам верить, Михаил? – после некоторой заминки спросил оперативник.

– А вы жить хотите? – ехидно полюбопытствовал ифрит.

– Спрошу иначе, – опять после некоторого размышления сказал Скворцов: – С какой стати вы решили предупреждать меня об опасности?

– Карма… – пожал плечами Михаил.

– Какая еще «карма»?

– Карма, судьба, рок, удел, жребий… – уточнил мужчина. – Понимаете, Скворцов… В нашем, колдовском, мире принято считать, что за любое сотворенное зло нам воздается пятикратно. Злом, разумеется. За добро же воздается добром. Поэтому портить себе карму плохими поступками крайне опасно. Замучаешься от воздаяний.

– И вы всерьез в это верите? – как-то вымученно рассмеялся паренек.

– Приведу простой пример, – вздохнул чародей. – Вы, оперуполномоченный Скворцов, по своей собственной воле и по своему разумению, вопреки приказу начальника решили спасти меня от покушения. То есть, совершили добрый поступок. Если бы вы этого не сделали, я бы тоже не проявил любопытства и не стал бы ворожить на ваше будущее. И не узнал бы о вашей близкой смерти. И не сделал бы для вас защитный оберег. Вот это и есть человеческая карма. Сотворенное вами добро свершило круг и вернулось обратно к вам спасением от гибели.

– Это какая-то индийская философия? – Оперативник переварил услышанное и снова откусил кусочек пиццы.

– Я знаю о вашей смерти, Юра, – слегка скривился хозяин дома. – Если я вас не спасу, этот грех ляжет на меня. Считайте, что мною движет обычный корыстный интерес. Не хочу портить свою карму. – Ифрит качнулся вперед и придвинул керамическую «сушку» ближе к гостю. – Берите с чистой совестью. Это бесплатно.

– А если я откажусь?

– Да бога ради! – даже рассмеялся Михаил. – Я сделал свой выбор, спас вашу жизнь, моя карма чиста. Если вы отказываетесь от спасения – это уже ваш выбор, который на мою судьбу никак не повлияет.

– Так просто? Даже не попытаетесь меня отговорить?

– Не в моих правилах навязывать другим людям свое мнение, – развел руками ифрит. – Кто я такой, чтобы указывать смертным, как им следует жить? Я не бог, не пророк, я даже не ротный старшина! Бог с вами, Юра, у вас своя голова на плечах. Решайте!

Паренек доел свой кусочек пиццы, после чего протянул руку и прибрал «сушку»:

– Посмеялся бы я над вашими суевериями, Михаил. Но хихикать над собственной смертью как-то невесело. Как говорится, «на бога надейся, но верблюда привязывай». Если я неделю-другую поношу в кармане магический оберег, мой атеизм это как-нибудь переживет.

– Искренне рад это слышать, друг мой, – кивнул ифрит.

– Но если говорить всерьез, Михаил, то в вашем подарке есть одна серьезная нестыковка, – опять потянулся за пиццей полицейский. – Если все существа, оказавшиеся поблизости от «кощеевой сушки», теряют сознание, я ведь тогда тоже «отрублюсь»?