Юлия Солнце - Сопряжение [publisher - SelfPub]

– Юлиан, отпустите гражданку. – наконец-то появился Лиридон. – Думаю, она и так согласится рассказать нам о девушке. Опишите подозреваемую.

– Да что описывать. Страшная, как черт. – быстро начала женщина, обращаясь к Лиридону и потирая выпущенное запястье. – Из тех, кто кричат о запрете на модификацию и борются за «истинную» красоту. Я еще подумала, что дрянь невоспитанная, толкнула меня и даже не извинилась.

– Она? – Юлиан показал изображение Оливии на коммуникаторе.

– Да! Точно она! – закивала женщина.

– Спасибо за сотрудничество. Вы свободны. – ответил Лиридон, и женщина тут же побежала на выход с платформ. – Что ж. Она точно была здесь. Мы проверим записи с камер, хоть где-то ее должны были заснять.

– Приступаем прямо сейчас. – согласился Юлиан с решением.

Еще один поезд отправлялся с соседней платформы. Как и в предыдущих, люди приникли к стеклам, пока состав не тронулся с места. Оливия облегченно вздохнула, смотря, как удаляется группа захвата. Новый коммуникатор приятно провибрировал, показывая сообщение о пополненном банковском счете. Он немного уменьшился, но, право, она ожидала увидеть цифру намного ниже. А следом пришло сообщение с незнакомого номера с одним словом: «Удачи».

Месяц спустя. Первый округ. Фермы .

Каждый округ имел в своем распоряжении фермы и посевы. В основном, находились они за границей города в нескольких часах езды. Огромные поля, разбитые на зоны, тянулись километрами. К ним прилагались животноводческие фермы, снабжавшие необходимыми продуктами округ. Работа здесь была тяжелая, с раннего утра, когда небо лишь окрашивалось серостью, до позднего вечера, когда зажигались звезды. Платили за работу гроши. Живя в трущобах, и то больше можно было получить да поудобней устроиться. Однако сюда бежали те, кому в городе не было места. На фермах же кормили досыта, и крыша над головой была. Прибыв туда в первый день, Оливия достаточно быстро зарегистрировалась. Естественно, свое настоящее имя она не использовала, но при регистрации единственное, что у нее запросили – это заблаговременно подделанное удостоверение. Регистратор была дородной женщиной, по всей видимости, любительницей экспериментов. Оливия отметила недавно сделанную операцию, так как ее ноздри были непропорционально маленькие, в то время как глаза –слишком большие. Зрачок расширен, будто бы совсем недавно она приняла запрещенных препаратов. Но вскоре девушка поняла, что это генетика сыграла странную шутку. На деле Рийла, так ее звали, была особой здравомыслящей, хоть и весьма авантюрной. Старая приятельница Лики не просто закрыла глаза на странную девицу, появившуюся в ее владениях, но и придержала регистрацию как раз в тот момент, когда с округа пришел запрос по новоприбывшим. «Ничего, – сказала она, вызвав Оливию с коровника на разговор, – бумаги часто теряются, а к нам еще трое поступило в прошлом месяце. Скажу потом, что забыла отметить вас». Оливия лишь подивилась, как много людей власти могли не найти в бюрократических заморочках. Дальнейшие дни девушки наполнились тяжелой работой, напрочь отрывая от реалий городской жизни.

– Обед! – закричала с конца коровника Ноа, шустрая девчонка лет шестнадцати, прибывшая на фермы незадолго до Оливии.

Она была самой молоденькой из обитателей поселка. Так как местные не делились своими жизненными историями, никто не спрашивал, что юная землянка забыла в столь отдаленном месте. И про отдаленность не шутили. Оливию распределили на самую окраину ферм, граничащую с лесом. Сюда особо никто не рвался, так как в лесу водились отнюдь не травоядные твари. Часто случалось, в зимнее время, оголодавшие хищники врывались на дальнюю ферму в поисках добычи. В это время года мужчины несли караул. Однако не всегда они могли предупредить опасность. Рийла не один год высылала запросы на установку барьеров. Наверное, их теряли так же, как теряла людей она.

– Иду! – крикнула Оливия, оставляя вилы в сторону.

Выходили с коровника они вместе, весело переговариваясь вплоть до момента, пока не заметили мужчину, подпирающего двери. Высокий и мощный, с серой грубой кожей, которую наверняка обычным ножиком не пробьешь, и непонятными наростами на лбу. Оливия отметила его еще в первый день, жадно пожирающего глазами молодых девчонок. На плече у него красовался набитый знак. Такие ставили в тюрьмах тем, кто буквально ходит по краю, – излишне агрессивным заключённым. Любой проступок, будь то мелкая кража, даже намек на угрозу жизни или здоровью обитателя округа давала повод продлить заключение. В некоторых случаях, нарушителей казнили. Знаки не ставили кому попало и существовала четкая форма запроса на клеймо. На каждый запрос проводили расследование, после которого выдавали ордер.