Василий Горностаев - Радикальные меры

Достигнута первая ступень очищения.

Строчка добавилась в самый конец списка характеристик, и ощущалась она совсем по-другому. Как-то неправильно, будто ее просто не должно было там быть. Черная сфера перекрутилась в воздухе с удивленным жужжанием. Не спрашивай, как звучит удивленное жужжание. — Оу. Ну надо же, у тебя получилось.

— А могло не получиться? — чертова трансформаторная будка, так я и знал, что это опасно.

— Буду честен с тобой — в этих тренировках я собираюсь кидаться дерьмом в стену и смотреть, что прилипнет. Даже если кто-то и совмещал пути развития, мне то неведомо. Так что любой результат — большой прорыв. Считай себя первооткрывателем. Сгореть ты бы точно не сгорел, но предполагалось что просто будешь безрезультатно сидеть на полу, потеть и выглядеть как идиот. Но ты не идиот, а вполне себе молодец!

Среди затихающих глюков появилось еще одно сообщение, что очень легко было бы пропустить, но я не пропустил. Это был чей-то поток сознания, и он встревожил меня больше, чем результаты тренировки.

…что его выбрали не просто так, но это совсем другой разговор. Он не только быстро учится, но еще и такие фокусы проделывает. Что ж они с ним нахимичили, кровососы? И можно ли это, интересно, повторить…? Братец, ты ведь действительно Дурак, раз так нелепо упустил такого носителя…

— Артур, все в порядке? — спросил дух. — Надеюсь, ты не планируешь упасть в обморок после первого же упражнения? Это был бы совсем позор. Как можно с рожей как на обложке женского журнала быть таким рохлей?

Я не стал ничего ему говорить об этом сообщении. Очевидно, благодаря вызванному им же сбою в системе я заглянул в голову духа Арканы, и то, что я там увидел создает только еще больше вопросов, а некоторые полученные ответы перечеркивает. — Знаешь, что-то я уже не в настроении. Надо хотя бы завтрак себе организовать, а потом уже обсудим программу индивидуальных тренировок.

Летающий шар гонялся за мной по всей квартире, мелькая в отражениях. — Признавайся, стоило тебе остаться одному, как ты сразу помчался к Филимонову! Звонил ему, небось еще на такси туда приехал, потому что сгонять в Уссурийск на автобусе дело не барское, да? Палился просто как мог.

— Меня отвез водитель Вики, как договаривались. Помчался, потому что мне нужно было знать правду. — я обрел просветление вдохнув живительные пары доширака. — Жуткое было зрелище, кстати.

— И как там правда? Страшная, как всегда?

— Как сказать, эта пострашнее будет.

— Эх, годами лежать в каморке видя только уродливый ковер, без возможности даже пошевелить своими, покрытыми засохшим дерьмом ногами. Слушать причитания давно обезумевшей от страха перед всеми внучки. — пробормотал дух. — Врагу не пожелаешь.

Мне захотелось спросить, откуда он знает, как закончил свою жизнь профессор, но в последний момент что-то щелкнуло в голове. Ну знает и знает. Вдруг он и поэтому тоже не хотел, чтобы я туда ехал?

— Быть распятым на этом ковре ничуть не лучше. — фотографии мне иногда снились, точно так же, как некоторое время снился ребенок из Бхопала. — Скажи мне, для чего его убили с такой жестокостью? И кто это был? Твои братья?

— Чушь не городи. — тихо сказал он.

— Тогда почему ты их так боишься?

— Запомни одно, Артур. Я не боюсь никого. Есть враги, которых очень сложно победить, есть события которых нельзя допускать, но страх это другое — он не делает тебя сильнее, только кормит тех, о ком лучше не думать. — гул стал низким, будто мне на голову готовился сесть тактический бомбардировщик. — И еще кое-что. Я считаю, что война между духами Старшей Арканы завершена. В этой смертной дыре мне нечего делить с моими братьями. Зато есть много чего делить с другими группами заинтересованных лиц.

Если судить по тому, что он говорил в тот раз — хуже других духов карт в этой Вселенной нет никого. Когда успел так сильно измениться нарратив? — Ты бы не хотел, чтобы я с ними сталкивался. Говорил, что долго не проживу.

— И не проживешь, если останешься таким же наивным дурачком. Если не братушки, то кто-нибудь другой обязательно захочет укоротить тебя на одну голову. Ну и вообще, ты бы хотел, чтобы твой брат вдруг возник на пороге и по глупости ставил палки в колеса? Мы больше не соперники, но трогать своими немытыми руками наивного и легко ведомого носителя в высшей мере неразумно.

— Я вообще-то очень подозрительный. — даже не помню, кому в этой жизни я сразу доверился.