Андрей Федин - Роман с ведьмой [АТ]

Игнат вырулил из двора.

- Дружище, как ты там? – спросил он.

- Живой, - ответил Максим.

- Как только отъедем подальше, сделаю тебе укол. Потерпи.

Максим высыпал на сидение свои вещи. Брюки, рубашка, туфли. Совсем недавно в этой одежде он возвращался с работы: ночью с субботы на воскресенье.

- Какой сегодня день недели? – спросил Максим.

- Четверг.

Максим достал из кармана брюк часы. Секундная стрелка на них исправно отсчитывала время. Провернул несколько раз заводную головку, пока та не стала вращаться туго.

- Командирские? – спросил Игнат.

Его глаза смотрели на Максима из салонного зеркала.

- Часы отца. Наградные. Он врачом работал. Спас какого-то генерала. Подарили эти часы с гравировкой.

- А я гадал, дружище, почему ты не бросил свои шмотки, - сказал Игнат. – Память о родителях. Такие вещи нужно беречь. Телефон забрал?

- Он у Артура. Плевать на него.

Максим приложил кожаный браслет к запястью, застегнул. Попытался откинуться на спинку сидения, но вновь скривился от боли.

- Потерпи, - повторил Игнат.

Мимо окна проплыла знакомая вывеска. Максим проводил ее взглядом.

- Игнат, мы можем заехать ко мне? – спросил он.

- Зачем?

- Нужно переодеться и паспорт взять.

- Дружище, найду я тебе одежду, не переживай, - сказал Игнат. - Без паспорта пока поживешь. Техники заберут, когда оборудование демонтировать будут.

- Кто?

- Есть у нас ребята, которые не откажутся привезти твои документы. Мы их попросим. Тебе укол нужен. И врач. Вон в тот дворик сейчас свернем.

Машина сбавила скорость. Максим задел левой ногой водительское сидение, выругался, не разжимая зубов.

- Ты ведь не полицейский, Игнат, - сказал он. - Я прав?

- Почему ты так решил?

- Белла сказала, что Алису арестовала не полиция.

- А кто?

- Служба Контроля.

- Не обманула, - сказал Игнат. - Что еще она про нашу организацию рассказала?

Он посматривал на Максима из зеркала.

- Почти ничего, - сказал Максим.

- И все-таки?

- Что-то про Кодекс. Что вы следите за его соблюдением.

- Это правда, - сказал Игнат. – Мы, как и полиция, являемся федеральным органом исполнительной власти. Только наше существование не афишируется. Дружище, я потом расскажу тебе о нас. Или не я. Тебя обязательно введут в курс дела.

- Чем ты занимаешься в этой Службе Контроля?

- Спасаю драконов от девственниц и инкубов от пожилых дам.

- Ясно. Драконы тоже существуют?

- Это была шутка, - сказал Игнат.

- Я сейчас плохо понимаю шутки.

- Прости, дружище. Хотя… в этом мире все возможно. Глядишь, когда-нибудь меня и дракона отправят усмирять. Меня привлекают для выполнения так называемых «силовых акций». Спасти кого-то или кому-то по шее настучать – вот моя работа.

- Ясно.

Машина остановилась. Игнат выбрался наружу, оставив дверь приоткрытой.

Максим посмотрел в окно. Акация покачивала ветвями, заслоняя собой машину от яркого пятна солнца и от детей, которые, перекрикиваясь, беспорядочно бегали по площадке, огороженной низким железным забором.

В салон заглянул Игнат. В руке он держал шприц.

- У меня все готово, дружище, - сказал он. – Выбирай, в какую часть тела будем колоть.

3

Максим проснулся.

Мгновение назад он находился в автомобиле, слушал голос сидевшего за рулем Игната, смотрел на дорогу сквозь лобовое стекло, краем глаза замечая, как проносятся мимо машины, деревья, дома. А потом провал в памяти. Последним воспоминанием была мысль о том, что сделанный Игнатом укол начинает действовать.

Теперь Максим лежал на кровати, под головой подушка, а перед глазами белый потолок.

Максим моргнул, убирая с глаз пелену, приподнял голову. Поморщился: напомнила о себе нога.

Увидел, что находится в незнакомой комнате, куда сквозь неплотно закрытые жалюзи с улицы проникал солнечный свет. Успел заметить невзрачную люстру на потолке, светлые обои на стенах. А потом все его внимание приковала к себе стоявшая у изножья кровати Алиса.

- Алиса?!

Максим резко сел, сжал зубы, отреагировав на вспышку боли. Перед глазами заметались яркие точки, закружилась голова, заставив Максима опереться о кровать рукой.

В сравнении с тем ее образом, что сохранился в памяти Максима, Алиса заметно похудела, ссутулилась, от чего казалась меньше ростом. Контуры ее лица изменились из-за запавших щек и обострившихся скул. Под глазами, смотревшими на Максима нерешительно и виновато, появились мрачные серые отеки. По знакомым веснушкам змеились дорожки слёз.