Вадим Булаев - Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию

— Проходите, гости дорогие, если по делу и с добром пришли.

Однако домовой и бровью не повёл.

— Цыть, девка, когда мушшины говорят! Не след тебе допрёжь хозяина встревать. Брысь на кухню, бесстыдница, ишь, обтянулась!

Домовая и впрямь была одета по-домашнему: очень короткие шортики, открывающий плоский животик топик, мягкие тапочки в форме крольчат. И да, все вещи действительно аппетитно обтягивали стройную фигурку кицунэ.

Иванов решил возмутиться такому начальственному тону незнакомой нечисти, но не успел. Машка взорвалась. Девушка разъярённой фурией выскочила из-за его спины, распушила хвост; от негодования сжались кулачки, заиграли в глазах молнии и стало понятно: хана умнику.

— Ах ты старый пень с метлой под носом! Ты меня в моём дому стыдить вздумал, сучок ненужный?! Да я тебе сейчас и остатки волос повыдергаю, и буркалы повыцарапываю, да я...

Домовая всегда подходила к делу основательно, со всей серьёзностью. Потому решив, что угроз и ругани достаточно, она просто схватила обидчика за бороду и с остервенением начала таскать бедолагу вправо-влево. Тот завыл:

— Ослобони ты меня от этой психической! Ай! А-а-ай!!!

Остальная нечисть, глядя на такой беспредел, начала сурово и деловито засучивать рукава своих поношенных рубашонок. Иванов понял: будет драка, если он сейчас не вмешается.

— Маша! Отпусти старичка! — девушка нехотя послушалась. — Слышь, ты, — это уже к предводителю домовых, — ещё раз её обидишь — поверь, она из тебя неопознанный труп сделает в два счёта. А я Печать поставлю, что так и было.

Угрозы и строгий голос возымели действие. Воспитанные в старорусских традициях бородачи начальства побаивались, потому хоть и побурчали, но обстановку решили не нагнетать.

— Заходим! — Серёга распахнул дверь настежь. — А то сейчас все соседи сбегутся. Объясняй потом, зачем мне столько карликов сразу...

Нестройной толпой домовые ввалились в комнату, некоторые начали по привычке искать шапки на головах, чтобы снять их. Всё тот же старикан опять выступил вперёд, искоса посматривая на застывшую в дверном проёме, по-прежнему жутко злую, кицунэ; откашлялся и начал:

— Вот скажи обчеству, ты как дьяк Небесного Приказу — власть аль нет?

Серёга удивился такому заходу издалека, но виду не подал и солидно подтвердил:

— Власть.

Гости опять загалдели вразнобой, но общий смысл был ясен: «Пришли по адресу».

Предводитель этой разношёрстой команды явно привычным движением зажал бороду в кулак и продолжил:

— Тады ты, как власть, должон соблюдать закон. Так?

— Так.

— Так соблюдай! — неожиданно басом рявкнул домовой. — Нельзя без закону то...

Иванов затрусил головой и заморгал, пытаясь осознать происходящее. Какой закон? Какое соблюдение? Что они за дичь несут? Помощник в раздражении собрался уже обложить визитёров в три этажа по матушке, но в последний момент сдержался, уточнив:

— Какой закон? Их много.

— Дык как какой? — ошарашенно уставился нечисть. — Мы есть домовики. Так?

— Ну...

— Не нукай, молод ишшо. А раз мы домовики — значит нам по закону дом положен. Вот и требуем соблюсти! Сколь можно промеж дворов шататься... Вон, эту, — старикан явно хотел сказать что-то резкое, но, повторно взглянув на Машку, проглотил конец фразы. — Вот ей ты дом дал, хоть она и не совсем нашего роду, а своих, посконных, позабросил. Банника освободил, опять же. Потому сполняй, как тебе по службе велено!

Помощник совсем запутался и уже готовился впасть в тихую панику, но на помощь пришла девушка и расставила точки над «i».

— Серёжа! Они требуют, чтобы ты каждому из них дом нашёл.

— Я похож на агентство по недвижимости?

— Нет.

— Ну и всё! Разговор окончен! Мотайте отсюда, пока развоплощать не начал!

Домовые зашептались, что-то глухо звякнуло. Перед Ивановым словно из воздуха возник небольшой мешок. Старикан ловко подхватил его, крякнув от натуги, и высыпал содержимое на ковёр.

Это были золото. В серьгах, монетах, нательных крестах и прочих некрупных формах. Много. Всё старое, однозначно недешёвое даже на первый взгляд. Помощнику пришлось себя сдерживать изо всех сил, чтобы не ахнуть от удивления и не уронить имидж организации, к которой он с недавних пор принадлежал.

Седой переговорщик откровенно наслаждался произведенным эффектом; ему Серёгины попытки сохранять невозмутимость были понятны насквозь.

— Это, стало быть, для пользы дела. Чтобы, значит, спорилось скорее и легче. Не без мозгов, жизнь знаем... Забирай себе, нам эти цацки без нужды. Коль надобность возникнет, мы по старым домам много больше найдём...