Вадим Булаев - Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию

— Вы кто такие? Да вы знаете, кто у меня...

— Заткнись. Будешь орать, — Иванов всмотрелся в глаза умника. Тот был напуган. — Я тебе этим молотком начну пальцы дробить.

— Что вы от нас хотите?! — взвизгнул второй.

— Вы видео для чего снимали?

— Какое видео?

Вместо ответа помощник ударил непонятливого молотком по предплечью. Не слишком сильно, но весьма больно.

— Ай-ай-ай! — вскрикнул малолетка, и неожиданно из его глаз брызнули слёзы. Проняло, что называется.

Второй ублюдок впал в ступор. Похоже, до него дошло — шуток не будет и эти дядьки их не разыгрывают. Он неожиданно мелко-мелко задышал, приходя в себя, и стал отвечать юношеским ломким баском:

— Для интернета. Через TOR на всяких специализированных сайтах продаём.

— И много заработали? — вступил в беседу Швец.

— Нет. Пять баксов с мелочью. Там такого добра полно.

Услышанное не укладывалось у Серёги в голове. За пять сраных долларов убивать? Он не мог этого понять.

— Ответственности не боитесь? В тюрьму же посадить могут.

Оба подростка рассмеялись. Похоже, из-за традиционных вопросов о местах не столь отдалённых, они приняли напавших за обычную полицию.

— Да что вы нам сделаете! — с вызовом бросил первый. — Мы ещё малолетки, нам ничего не будет! И за вот это беззаконие, — он показал руку с браслетом, — ответите! У меня папа знаете кто?!

Опять удар молотком, в то же место, только на другой руке.

— Мы не полиция, мамкины вы блогеры. Мы немного по другой части.

Иванов молча добыл из недр своей сумки два длинных ножа и воткнул их в землю перед ничего не соображающими горе-бизнесменами от смерти. Затем встал, подошёл к камере, навёл её на ребят. Швец встал за его спиной.

— Значит так, — безжизненным голосом начал помощник. — Предлагаю сыграть в интересную и увлекательную игру. Сейчас каждый берёт по ножу и начнётся бой. Должен остаться только один из вас. Решайте сами, кто пойдёт сегодня домой, а кто нет. Вы скованы, разбежаться в стороны не сможете. А я снимать буду.

У второго подростка затряслись губы.

— Вы не можете, вы не имеете права! У наших родителей есть деньги!!!

Однако Серёга, демонстративно подняв вверх указательный палец, медленно опустил его на камеру и нажал кнопку записи.

— А-а-а!!! — неожиданно завопил первый, схватил нож и ударил приятеля в живот. Потом ещё, потом снова.

Брызнула кровь, запахло каловыми массами из перерезанного кишечника, второй издал глубокий, нутряной хрип и каким-то чудом тоже смог схватить нож. На последнем издыхании он по рукоять вонзил острие в грудь первому. Но тот этого не заметил, продолжая полосовать в исступлении живот соседа.

Секунды этой странной поножовщины тянулись долго. Вот упал на спину изувеченный приятельской рукой второй; вот удивлённо засучил ногами, непонимающе уставившись на собственную грудь, первый.

Иванов выключил запись.

— Всё. Конец фильма. Пошли. — и подхватил полегчавшую сумку, забросив туда молоток и перчатки. — Нечего здесь делать.

— Знаешь, подчинённый, — задумчиво протянул Швец. — Ты мне сегодня открылся с совершенно другой стороны. Не скажу, что я тебя осуждаю, но и не оправдываю. Мне самому в этом разобраться надо. Потом встретимся, — он замерцал, растворяясь в воздухе.

Помощник проводил его исчезновение мрачным, угрюмым взглядом, после чего крикнул в гущу леса:

— Банник, ты там?

Старичок опасливо появился откуда-то сбоку, растерянно глядя на Иванова.

— Ну как так то? Как так? — причитал он. — Такие молодые... Зачем?..

— Не трясись ты над ними. Не надо. У меня к тебе дело есть. Завтра к обеду жди на месте своей баньки, будем заклятие снимать. Ну, или попробуем...

— Правда?! — не веря услышанному, просветлел лицом нечисть.

— Да. — Сергей переложил котят из коробки к себе в сумку, и, не прощаясь, пошёл в сторону остановки.

... Они традиционно сидели на кухне и курили, глядя в наступающий за оконном вечер.

— Я с банником разобрался, снял проклятие.

— Да? — Антон в удивлении вскинул вверх правую бровь. — Как?

— Капнул кровь юной девственницы, согласно рецепта.

— И где ты такое диво откопал?

— Да просто всё оказалось, — Иванов затушил окурок и поставил чайник на плиту. — Помнишь Ленку-вампиршу? К ней вчера прямо из леса поехал.

— Ну...

— Вспомни, кого она в последний раз из хосписа спёрла.

Инспектор округлившимися от удивления глазами смотрел на подчинённого.

— И верно...

— Да. Девочка пяти годиков. Девственница, как сам понимаешь. Кровь новой маме для лечения предоставляет совершенно добровольно, я проверил. Про то, что она должна быть здоровее здоровой, никто не говорил, да и не важно это, как я понял. Так что всё гут!