Владимир Мухин - Новый год и белый кот [СИ]

— О боже. Что произошло? Что случилось? Я как будто спала. Дней десять подряд…

Женщина медленно выбралась из-под вороха вещей, как медведь из берлоги. Она охая почесала ушибленный лоб. Затем взялась за поясницу.

— Какой же тут погром. Надо прибраться.

С большим трудом Марина вернула на место вешалку вместе с упавшими куртками.

— Света! Светлана! Хватит уже сидеть в комнате. Пойдем скорее за елкой! А то можем не успеть, — ласково позвала Марина.

Ответа не было. Хозяйка дома задумалась, нахмурив брови. Вдруг она сильно хлопнула себя по лбу. После чего, вскрикнула. Причем не только по причине горячей боли.

— Господи! Света ушла! Одна в холодную ночь! Кто же ее отпустил? — Во весь голос произнесла Марина.

— Я. Точно! Это я ее отпустила. Да что же нашло на меня такое?! Неважно! Главное вернуть поскорее дочку домой!

Понимая, что медлить сейчас попросту опасно, женщина принялась искать на «перекопанной» вешалке свою одежду.

Одевшись быстрее, чем любой солдат при тревоге, она выскочила на улицу.

— Как же здесь холодно! И темно. Только месяц один светит… Но этого мало! Не бойся, доченька! Мама все равно тебя найдет. И попросит у тебя прошение…

Марина кинулась вперед. Ее шаги с хрустом отражались от домов. Новогодняя тьма быстро поглотила тонкий силуэт.

Было немного тревожно и страшно. Но воздух наполнился ожиданием чуда.

Проходя мимо помойки, где Света познакомилась с Ариной, родители последней почувствовали нечто странное. Какое-то необычное тепло, внезапное спокойствие принялось заполнять холодные некогда души.

Эта безжизненная, черная окраина имела нечто, чего не было даже в роскошных дворцах. Она обладала уютом. Да. Именно одной из разновидностей уюта, уличного в целом, но домашнего в частности.

Здесь люди не так гонятся за огромными деньгами. Они просто знают, что таких денег не заработать.

Здесь нет пресловутой беготни. Здесь все на порядок спокойнее, тише, чем в тех, украшенных по последнему крику моды, теремах-домах.

— Как здесь всё-таки необычно, — произнес Антон Дольский. — В детстве я жил примерно в таком квартале.

— А я в студенчестве жила в общежитии. Оно напоминало вооон тот домик! — Отозвалась Наталья.

— Всё-таки наша с тобой жизнь не такая уж и роскошная, если хорошо присмотреться, — хмыкнул мужчина, глядя в звездное небо.

Благодаря частичному отсутствию фонарей, звёзды тут были вполне заметны. Хотя, конечно, часть их скрывало «световое загрязнение».

— Как ты думаешь, мы точно найдем Арину?

— Не знаю, дорогая. Мне почему-то кажется, что отыскать ее будет не трудно. Сложнее будет найти себя.

— О, Антош, ты такой романтичный философ. Я привыкла видеть в тебе только угрюмого экономиста. И даже забыла, какой ты на самом деле. Почему из сотен угрюмых экономистов я выбрала только тебя.

Двое остановились. На них со всех сторон глазели мелкие многоэтажки и бедные, частные домики, напоминавшие деревенские хаты.

На фоне всего это простой супермаркет казался великим дворцом. Но это не главное. Главное, что здесь было так тихо, морозно и звёздно.

Здесь не было дорогой обстановки, мощной машины и домашней прислуги. Здесь чувствовалось естество жизни. Что до боли обостряло годами спящие чувства.

Вдруг где-то очень далеко полыхнуло разноцветное зарево. Раздался трещащий хлопок. Потом ещё и ещё один.

— Лейкины, — в один голос воскликнули родители Арины.

— Они всегда запускают свой дешевый салют часа за полтора до Нового года. Это было так смешно раньше. И почему-то так глубоко сейчас, — произнесла Наталья.

— Потому глубоко, Наташа, что кроме них салют вряд ли кто-то запустит. Праздники почти отменили. А люди в последние дни стали ужасно скупыми.

— Все кроме Лейкиных. На простых людей не действуют запреты. Ими руководит душа, а не указка свыше. Как только я раньше этого не понимала.

Забыв о высоком статусе «непреступной скалы», Наталья кинулась в объятия мужа. Он от недоумения чуть не упал на снег. Но в итоге, сумел удержаться, прижав жену к себе.

Они молчали. И просто смотрели друг на друга, будто познакомились лишь недавно. Потом много лет женатые люди робко поцеловались. Казалось, что они не делали этого целую вечность. Хотя, примерно так оно и было на самом деле.

После чего, супруги оглянулись по сторонам, боясь быть замеченными. Казалось, что сейчас откуда-то выскочит старая бабка с целью отругать молодежь за непристойное поведение.