Генрих - Отпуск на всю жизнь

Окончательно успокоившийся Сергей утыкается в журнал.

– Какой язык вы изучаете? На каком языке надо писать программу?

– Основной у нас Форгаль, есть пара специализированных факультативных. Вступительную работу можешь писать на любом. Я советую Форгаль, если у тебя будет видеооболочка. Там развитая библиотека модулей для формирования картинок. Даже в движении.

– У тебя, кстати, есть книжка. Введение по основным языкам. То есть, у меня, но сейчас она у тебя, – уточняет Сашок.

– Да, я смотрела…

Покидаю гостеприимную семью изрядно загруженная. Пробиться почти невозможно, что решения моего не меняет. Какая разница, маленький шанс или большой. Пробовать в любом случае надо, если хочешь его использовать. Не поступлю, очень порадую Юлю и Сергея.

6 апреля, суббота, утро.

А каникулы-то тю-тю! Вот они есть, и вот их нет! Сегодня не пойми что, то ли последний день каникул, то ли первый день занятий. Велено явиться к девяти часам на единственный урок – классный час. Там нас ознакомят с расписанием и прочими неожиданностями.

Эльвира меня целое утро терзала с причёской и нарядами. Чувствовала себя любимой куклой, с которой никак не наиграется маленькая девочка. Повезли меня на машине. Оба. Эльвира в свой умопомрачительно белоснежный брючный костюм вырядилась. Смотрю на неё и всё время одна и та же измотавшая меня реакция: хочу такой же! Хочу! И сразу за этим: мне не подойдёт, другой надо!

Весна, наконец, обрушилась на город со всей мощью. Со вчерашнего полудня стоит тёплая солнечная погода, в пике доходящая до пятнадцати градусов тепла. И сейчас так. Грозные ещё пару недель назад сугробы, изрядно съёжившиеся, совсем попрятались по тенистым углам.

Красивая я сегодня до невозможности. Дана, увидев себя/меня в зеркале, впала в прострацию. Мачеха мучила меня не зря, сочинила мне отпадную причёску. Вариант с огромным бантом, повешенным сбоку. И пряди Эльвира как-то хитро подкрутила. В первый момент я сразу решила: нафиг, нафиг! Я – большая девочка, давно не первоклассница, но поглядев в зеркало, смолкла. Зато Эльвира, обрадовавшись моей заминке, затрещала без умолку. Что-то невнятно одобрительное бормотнул папахен и я сдалась. Всё-таки мнение мужчин в таких делах доминирующее.

Папахен внёс свою лепту. Весьма масштабную. Выразил пожелание увидеть меня именно в том наряде, что я показала первым в шоу, которое мы устраивали с Эльвирой. Жакет, юбка, белая блузка. Я засомневалась про жемчужные чулки, всё-таки прохладно, и склонялась к плотным колготкам, но опять Эльвира. Дополняю поясом точно в тон своих волос, цвета красной меди. Редкий цвет, кстати. Это вам не банальная тёмно-русая масть, что встречается на каждом шагу. Вооружила ноги ботиками на шпильках. Всё, мальчишки и девчонки, а также их родители, укладывайтесь дружно в штабеля, Дана идёт.

Мы подъехали намного ближе обычного. И родители пошли со мной. Кажется, знаю, почему. Вон как папахен старательно и безуспешно прячет гордость за нас обеих. Не знаю, кто из нас двоих лучше выглядит. На Эльвиру смотреть – глазам больно.

– Ну, пока, Даночка, – у входа на территорию меня расцеловывают оба по очереди и я цокаю каблучками к крыльцу, прижимая к груди небольшой букетик. Почти пустая сумка болтается на спине. Со всех сторон к зданию стягивается школьное народонаселение. Крыльцо, холл, лестница. Иду в свой класс, хихикаю. Подавляющее большинство девчонок всех возрастов надели красивую, в парадном варианте, но стандартную форму или в том же стиле. И в глазах, обращённых ко мне и другим немногочисленным цветным воронам, вопрос: «А что, так можно было?».

Тот же вопрос читаю в глазах подружки Юли, да в сочетании с каким-то непонятным укором. Что-то вроде: «Как ты могла так поступить со мной?». Вкусно целую её прямо в губы, смывая с её лица всю эту глупую хрень. Глупая она. Выглядит ведь здорово. Я, конечно, ярче, но объективно она красивее меня. И причёска – блеск! Упругими волнами пряди омывают голову и скатываются до плеч продуманными локонами. Я ж говорю: конфетка.

Когда мы входим, уже скопившиеся в классе тихо ахают.

– Молчанова, е… – Одноклассник Игорёк захлопывает рукой собственный рот.

– Молчанова и Франзони, – уточняю я, – Если кто не узнал.

Пропускаю Юльку вперёд, торжествующе проходим на свои места. Моя Дана прямо ликует. Пустила бы её в полное управление, описалась бы. Дурочка она, конечно, но пусть. Невинные по сути радости.