Андрей Васильев - Тёмные пути

– Теперь уж точно не сверну, – пообещал я, – после такого предупреждения.

– Двенадцать, – сказала Марфа. – Самое время. Открывай проход.

Марюта щелкнула пальцами, и тут же вспыхнули две красные свечи, закрепленные на полу по обеим сторонам от зеркала. Девчушка подождала секунд десять и что-то шепнула себе под нос, после чего стеклянная гладь колыхнулась, словно мыльный пузырь, и позеленела, а после я понял, что зеркала в шкафу больше нет. Есть окно, за которым раскинулось жутковато выглядящее ночное болото, с кочками, деревцами и узенькой тропиночкой, вьющейся между ними.

– Пошли, – велела мне Изольда и шагнула вперед.

Я последовал за ней, услышав прощальные слова Марюты:

– Проход открыт, пока свечи горят. У вас часа два, не больше.

Это было очень странное место. Не страшное, а именно странное. Ирреальность происходящего была стопроцентная, но при этом я отлично ощущал, что все вокруг меня существует на самом деле. Может быть, не в том мире, из которого я только что шагнул в зеркало, но существует.

Узенькая тропка, словно сплетенная из болотных трав, бурая жижа по обе стороны от нее, невысокие деревья, изогнутые самым причудливым образом, – это все было и не было одновременно. И только спина Изольды, обтянутая черной кожей короткой куртки, являлась тем, в чем можно совершенно точно не сомневаться.

П-п-п-плюм-м-м! Слева от нас с хлопком лопнул водяной пузырь, всплывший с непроглядного болотного дна.

– Не любит, – не оборачиваясь, сообщила ведьма.

– Кто? Или что? – уточнил я.

– Болото нас не любит, – пояснила та. – Не нравится ему, что тут посторонние шастают. Мы сейчас на туманных тропах, сюда абы кто не попадает. Иные болотные и то только у входа могут постоять, а внутрь им хода нет.

Я почти ничего не понял, но кое-какие заметки в памяти поставил. Ну а что? Интересно же, что это за туманные тропы такие.

Когда и как справа от меня возник небольшой огонек, я даже и не понял. Не было его, и вдруг – оп, он есть. Сначала тускловатый и неясный, с каждой секундой он разгорался все ярче и ярче, он словно подмигивал мне, порхая в воздухе. И мне вдруг невероятно захотелось поймать его ладонью, ощутить его тепло. Он ведь, наверное, теплый, верно? А еще лучше – забрать его с собой. Ведь ни у кого нет такого огонька, а у меня будет. Делов-то – взять чуть правее от тропинки, сделать всего несколько шагов в сторону, времени это займет…

– Ты совсем дурак?! – услышал я неприятно резкий голос Изольды, а после ощутил, как меня резко рванули за плечо. – Ты куда собрался?

– Огонек, – недовольно рыкнул я. – Вон! Он… Он…

– Он тебя чуть за собой не уволок, придурок! – Ведьма отвесила мне тяжелую затрещину. – И не отдал местным хозяевам на пропитание. Они бы сожрали твою плоть и обглодали кости, а душу пустили вот таким же огоньком по болотам гулять, других идиотов ловить. А ну, нежить, пошла вон отсюда! Брысь, сказала!

Такое ощущение, что мой новый яркий приятель нас слышал, поскольку он тут же удалился от тропы на изрядное расстояние, а после исчез, словно его и не было.

– Как ты столько времени протянуть умудрился? – Покачала головой Изольда. – Как тебя до сих пор никто не сожрал, а? Особенно если учесть, что за тобой постоянно по пятам таскается полудурошная Воронецкая, от которой вреда всегда больше, чем пользы.

– Сам поражаюсь, – подыграл ей я. – Но теперь у меня есть ты, и жизнь более-менее налаживается.

– А ты особо не шути на эту тему, – посоветовала Изольда. – Наша любовь впереди, мой хороший, уж не сомневайся. Главное – сегодня дело обстряпать, а там видно будет.

– Спасибо, – сказал я. – Правда, спасибо. Будем считать, что за мной небольшой должок.

– Слово? – тут же уточнила ведьма. – Это серьезное обещание, Хранитель, ты подумай.

– Слово, – уверенно ответил я, прекрасно понимая, что ляпнул лишнее. Но есть за мной одна слабость, от которой я так и не избавился за годы, – я всегда плачу добром за добро. Злом за зло могу и не воздать, не настолько я мстителен. А вот добро – это другое дело. – Только чур не надо это переводить в плоскость поисков кладов, хорошо? Давай я лучше тебя в театр свожу?

– Театр – это как раз то, чего мне в жизни не хватает, – хмыкнула Изольда. – Ладно, пошли. Время идет, мы стоим. Тем более что пути нам, чую, осталось хрен да маленько.

И она все верно сказала, вскоре после этого мы одновременно заметили зеленоватую мерцающую воронку, которая ничем, кроме выхода, являться не могла. Просто то зеркало, что находилось в моем доме, с этой стороны выглядело так же.