Нина Еперина - Фото мужчины в шляпе с улыбкой и чуть в профиль

То, что толкало меня вперед головой, стало совсем жестким и узкий проход, в который меня проталкивало, зажало голову, как тисками. Я не мог ни шевелиться, ни открывать ротик, ни вздохнуть, поэтому в голове все закружилось и поплыло. Я даже подумал, что, может быть, продвигаюсь в какое-то новое жидкое пространство или пузырь, где мне будет очень комфортно и провалился в полную черноту….

Наверное, это пребывание в полной черноте с отсутствием понимания, где я, длилось долго, потому что я выпал из пространства и времени. Я понял, что потерял сознание….

Вдруг в глаза брызнул такой яркий свет, что я со страху закричал очень громко, отплевывая жидкость изо рта, а кто-то шлепал меня по тельцу снизу, как бы помогая выплюнуть ее окончательно. Я висел в воздухе вниз головой и пытался понять, что произошло?

Хроники Акаши: «Тогда вы поняли!!! Вы родились!!! И закричали очень громко от счастья»!

Мой крик был радостно воспринят окружающими меня людьми.

– Ну, вот! – сказала толстая тетка, которая держала меня за ножки. – Ожил! А вы говорили, не дышит! Это у него во рту околоплодные воды скопились. Вот выплюнул и закричал! Просто иногда, при долгих родах, дети задерживаются во влагалище и теряют сознание от нехватки кислорода. Они должны вздохнуть, потому что воды уже сошли, а кислород еще не поступил. Вот они и теряют сознание. Я это знаю.

Она опустила меня на что-то мягкое и теплое. Я немедленно и очень захотел, чтобы сейчас меня в это завернули, потому что моему тельцу стало холодно. Я даже весь покрылся пупырышками.

– Вы его заморозите! Срочно уносите его в детскую. – сказал кто-то.

Меня действительно завернули и куда-то понесли. В другой комнате, куда меня принесли, пахло лекарствами. Все эти воспоминания, как именно называются всякие вещи, запахи, определения, всплывали из памяти прошлой жизни и расставляли ориентиры для будущего.

Меня стали бережно вытирать влажными полотенцами нежные человеческие руки, и это было очень приятно, потому, что все тельце чесалось от той жидкости, в которой оно плавало, а потом оказалось без нее и стало на воздухе высыхать. Потом тело вытерли насухо и намазали чем-то влажным и с запахом. Запах был приятный. Я вспомнил, что это крем и им мажут тело. Значит, меня намазали кремом. Потом меня плотно замотали в материал, вытянув ручки и ножки вдоль тельца, отчего оно стало похожим на столбик, и уложили в корытце, где и оставили в покое. Эта поза столбика мне не нравилась, поэтому я крутил и своим тельцем и головой, пытаясь расслабить пеленки, но ничего поделать было уже нельзя….

В конце концов, я почти задремал, потому что устал от борьбы с пеленкой и от процедуры прошедших родов, хотя, на самом деле, ничего толком не помнил. Наверное, я и, правда, потерял сознание, как говорила толстая и ласковая тетка в белом халате, пока был зажат в узком проходе мышцами и не мог вздохнуть.

Не успел я немного вздремнуть и отойти от родов, как меня опять куда-то повезли прямо в корытце. Привезли обратно в белую, ярко освещенную палату и достали на обозрение. Меня подняли высоко над целой кучей народу. Я стоял столбиком и смотрел сквозь узенькие щелки своих глаз на всех этих людей, которые толпились вокруг. Они охали и ахали! Они умилялись и целовали меня в лобик все по очереди, а я не понимал, что им от меня нужно? Особенно старался мужчина с усами, которые щекотали в щеку и заставляли морщиться. Мужчина светился счастьем!

Он стал рассматривать меня внимательно каждым глазом по очереди, и так, и сяк поворачивая голову. Мне даже показалось, что он мне знаком, этот усатый мужчина. Но откуда, если я только что родился?

– Он смотрит на меня, как будто узнает! – обрадовался мужчина. – А глаза умные!

– Ну, а как же еще! – сказала худая дама в шляпе. – Ты же его отец! А я его бабушка.

Вот, оказывается, как! Это были бабушка и папа. Мужчина с усами был мой папа!!! А где же моя мама? Я стал крутить головой, потому что только мама могла понять, что я голодный! Я крутил головой и рассматривал остальных людей. На кровати лежала очень красивая тетя с ласковыми глазами. Я понял, что это и есть моя мама! Ура!

Но тут какая-то другая тетка в буклях, с крикливым и толстым голосом, вбежала в комнату и тоже стала меня тискать. Я морщился и не знал что сделать, и как сделать, чтобы все эти люди оставили меня в покое, а лучше бы покормили, потому что в животике у меня проснулся голод. Я помнил, что это такое. Это когда все внутри начинает сводить и булькать.