Евгений Щепетнов - Возвращение грифона

— А можно попросить вас вернуться — на время — в ваш мир и постараться запомнить как можно больше фактов из этого столетнего периода?

— А что именно? Вернуться, конечно, можно. Нет проблем. Но я не знаю точно, что вас интересует, а информации слишком много. Слишком.

— Нет проблем. Мы разделим интересующие меня вопросы на группы. Вначале вы узнаете информацию по одной группе, передадите мне. Потом по другой. Потом по третьей. Конечно, конечно, все будет оплачено, не сомневайтесь! (Он понял мою гримасу на лице неправильно, и я усмехнулся — не в деньгах дело…) Мы оформим это как расходы на исследовательские работы, и все. Впрочем — это не ваша забота, как мы их оформим. Если вам так нужны деньги — вы их получите. Столько, сколько нужно. Государство щедро платит тем, кто заботится о его благосостоянии. Тем, кто важен для страны. Тем же ученым, к примеру.

— Я не смогу принести чертежи какого-то оружия — если вы это имели в виду. Надеюсь, вы не думаете, что чертежи ракетных комплексов выложены во Всемирную паутину? Впрочем, вру. Кое-что и выложено. Но я все равно не смогу запомнить и перенести на бумагу.

— Что такое Всемирная паутина? — не понял Косыгин. — Куда выложено?

— Как бы это объяснить… это миллионы, десятки и сотни миллионов компьютеров, объединенные по всему миру через средства связи. Они обмениваются информацией, и оттуда можно взять все, что угодно. Если доступ открыт, конечно. И там есть все, что угодно. Называется эта штука «Интернет». У нас каждый ребенок может при желании поговорить с любым человеком в любом конце света, если тот находится у такого же компьютера. И никакой магии в этом нет. Ни-ка-кой. Только изобретения ученых.

— Мдаа… чувствую, нам придется многому учиться, — усмехнулся Председатель совета министров, то есть фактически — премьер этой страны.

— Многому. Очень многому. И надеюсь, я смогу вам помочь.

Косыгин задумался, потом неожиданно спросил:

— А зачем вам это нужно? Деньги? Мы вам дадим их сколько угодно, но зачем они вам? При вашем могуществе? Почему вы остаетесь здесь, а не улетаете в другую страну, например — США? Там — простор для богачей. Весь мир перед вами. Почему именно здесь?

— Почему? Я скажу почему. Я русский. И хочу помочь своей России. А еще хочу, чтобы мне было здесь комфортно. Мне, и моим женам, моим друзьям. И если для этого нужно, чтобы страна процветала — я это сделаю. Надо будет оружие, чертежи — постараюсь их добыть. Надо будет средства связи — найду их чертежи. Надо будет предостеречь вас от ошибок — это сделаю. Не собираюсь диктовать вам, как управлять страной. Я не умею этого делать — управлять страной. Дилетантство — это плохо. НО! Я знаю как НЕ надо. Знаю, что будет, если сделать так-то и так-то. Вообще, для меня пример — это Китай. В наше время эта страна стала чуть ли не могущественней США. Знаете почему?

— Почему? — глаза Косыгина блестели, и видно было, что он наслаждается нашим разговором. Он практик, технарь, реформатор, а какому реформатору не хочется узнать — что было бы, если бы его реформы прошли? Что было бы, если бы не задушили, если бы не выкручивали руки? И вот он — источник информации, жует пирожок и запивает из стакана с серебряным подстаканником. Разве это не интересно?

— Они ничего не ломали. Не разрушали. Они взяли все лучшее из всех строев, что есть в мире, и назвали это «социализм». У них есть миллиардеры, и никто не говорит, что они враги народа и что у них нетрудовые доходы. Но страной правит коммунистическая партия, ведется плановое народное хозяйство, и они процветают. И размножаются. Невероятно размножаются! Каждый второй на Земле — китаец. Когда мы, русские, еле-еле восстанавливаем свою численность. Превышение рождаемости над умиранием очень невелико. Скоро, очень скоро, весь мир будет желтокожим.

— Вы обязательно должны рассказать мне обо всем, обязательно! — невозмутимый и спокойный Косыгин был возбужден, глаза его блестели, и он, видно было, с трудом удерживался, чтобы не вскочить с места. — Это то, что я хотел! Мои реформы должны были привести к подобному результату! Если бы мне дали их сделать…

— Надеюсь, у вас все получится, — усмехнулся я, — помогу всем, чем можно.

— А все-таки, откровенность за откровенность, зачем вам столько денег? — блеснул глазами Косыгин. — Вот не поверю, что вы такой стяжатель! Раньше бы поверил, а теперь — нет. Итак?

— Нууу… деньги всегда пригодятся. Ну ладно — вы меня раскрыли. У нас считается — подозрителен человек, который не хочет денег. Ему трудно верить. Он опасен. Мне хотелось, чтобы вы мне верили, чтобы не опасались. Я ведь и вправду хочу помочь стране. И боялся, что вы мне не поверите.