Виктория Шваб - Архив

Он собирается улыбнуться, но вдруг становится серьезным. И я тоже чувствую, в чем дело.

Уэс достает из кармана свой Архивный лист, а я — свой. Мы одновременно разворачиваем их и видим одно и то же сообщение.

Хранители Бишоп и Айерс.

Явитесь в Архив.

СРОЧНО.

Эта комната мне знакома.

Холодные мраморные полы, полки, уставленные древними фолиантами, длинный стол по центру. Здесь меня принимали в Хранители.

Сейчас за этим столом сидят люди, так же, как в тот раз, но их лица переменились. Даже отсюда слышно, как в Архиве бушует обрушение.

Мы с Уэсли стоим, выжидая. Первая моя мысль — что я избежала одного трибунала лишь для того, чтобы попасть под другой. Но утренний хотя бы был заслуженным. В этом же я не вижу смысла.

Сидящий за столом Патрик злобно сверлит нас глазами. Интересно, как долго он репетировал этот змеиный взгляд. Наверное, готовился перед нашим приходом. На мгновение это кажется мне таким смешным, что я с трудом сдерживаюсь. Потом я смотрю на остальных, и веселые мысли испаряются сами собой.

Рядом с Патриком сидит Лиза, и ее лицо абсолютно непроницаемо.

Рядом с Лизой, лихорадочно прижав к груди блокнот, сидит Кармен.

Во главе стола — Роланд, скрестивший руки на груди.

За их спинами стоят еще двое: парень по обмену, Эллиотт, и девушка с косой — Бет. Выражения лиц в комнате варьируются от презрительных до любопытных.

Я пытаюсь поймать взгляд Роланда, но он даже не смотрит на меня, а разглядывает своих подчиненных. И потом у меня в голове щелкает: не мы одни под следствием.

Роланд подозревает, что кто-то форматирует Истории. Поэтому он решил собрать всех вместе. Я вглядываюсь в лица присутствующих. Неужели один человек может устроить такую кутерьму? Но зачем? Я вспоминаю о них все, что знаю, и выискиваю любую мелочь, способную заставить кого-то выглядеть подозрительно. Роланд для меня как член семьи, Лиза иногда слишком строга, но она очень положительная, Кармен сама доверилась мне, помогла и сохранила мои секреты. А Патрик, несмотря на весь исходящий негатив, просто фанат Архивных правил. Но эта пара за их спинами… Мне никогда не доводилось говорить с Бет, а про Эллиотта я могу сказать лишь то, что он пришел к нам как раз накануне всей этой белиберды. Если бы я знала их лучше…

Что-то стукается о мой ботинок, и короткая вспышка с ударными и лязгом металла врывается в мою голову. Я украдкой смотрю на Уэсли, озабоченно нахмурившего лоб.

— Не могу поверить, что ты сказал маме, что мы пошли на свидание, — едва слышно шепчу я.

— Я сказал ей, что мы встречаемся. Я ведь не мог рассказать все как есть, — шипит в ответ Уэсли.

— Вот для чего мы учимся врать.

— Я стараюсь соблюдать минимальное количество вранья. Недоговорки не так портят карму.

Кто-то сухо кашляет, и, обернувшись, я вижу, как в комнату входят двое в черном. Высокая женщина с волосами цвета воронова крыла, собранными в пышный хвост, и мужчина, словно вылитый из карамели — золотистая кожа, светлые волосы и сладкая, ленивая улыбка. Я никогда их раньше не видела, но уже чувствую: они жутко притягательные, обаятельные и опасные. И тут я замечаю знаки Архива над их запястьями: три линии. Все ясно, они — Отряд.

— Мисс Бишоп, — начинает Патрик, и я неохотно отрываю взгляд от пришельцев, — это уже не первое ваше нарушение.

Я хмурюсь:

— Какое нарушение я допустила в этот раз?

— Вы позволили Истории выбраться во Внешний мир, — говорит он, сняв очки и швырнув их на стол.

— Но мы же ее и поймали! — включается Уэсли.

— Мистер Айерс, ваша репутация вплоть до этого момента была безупречна. Так что советую вам придержать язык.

— Но он прав, — говорю я. — Какое это имеет значение, если мы его поймали?

— Для начала — он не должен был выбраться в Коронадо, — предупреждает Лиза.

— Он не должен был оказаться в Коридорах, — отвечаю я. — Я уже возвращала Джексона Лернера на этой неделе. Объясните мне, как он умудрился еще раз проснуться, найти дорогу на мою территорию и не оказаться на моем Архивном листе? Это тоже результат обрушения?

Роланд быстро поднимает на меня взгляд, а Патрик, наоборот, опускает глаза к бумагам:

— Джексон Лернер представлял собой ошибку в делопроизводстве.

Я издаю громкий смешок, и он угрожающе смотрит на меня, так же, как и Лиза. Кармен избегает моего взгляда и закусывает губу: это она принимала у меня Джексона. Она должна была его вернуть.