Максим Далин: Лунный бархат

Тишина стонала в ушах. И со всех сторон наползал такой ледяной неописуемый ужас, какой бывает только во сне.

Мартынов развернулся и пошел прочь, потом побежал, все ускоряя шаги, напрягая мускулы, задыхаясь. Нагревшийся пистолет жег руку – в нем оставался только один патрон.

Нужно было его перезарядить. И очень нужно было домой. Проверить, как там Тошка.

Клара впорхнула в гараж почти так же изящно, как раньше. Лешка поднял голову от дивана, потянулся, зевнул, сел. Поморщился от заметной сладковатой вони, появившейся вместе с Кларой. Ладаном в гараже уже давно не благоухало.

Сам Лешка держался лучше. Гораздо лучше – во всяком случае, он легко мог с чувством превосходства строить брезгливую гримасу, когда Клара рассматривала трупные пятна на груди и пыталась запудрить густую синеву под глазами. Издали его подруга выглядела очень, даже очень, людей все еще очаровывал ее потусторонний шарм – но Лешка отлично видел, какой серой и увядшей стала ее кожа, как волосы постепенно превращаются в пыльную паклю, а ногти чернеют и загибаются к пальцам. Ходячий трупешник, брр…

– Хоть бы поцеловал меня, – сказала Клара кокетливо, усаживаясь рядом и ставя на стол бутылку дешевого кагора, надоевшего до тошноты.

– Обойдешься. И так хороша, красавица моя.

– Сволочь ты все-таки. Я же все для тебя…

– Ну, завелась. Может, хватит уже?

– Да ладно. У меня новости классные. Эти твари, Дрейк с Жоффреем, кони двинули. Оба. Их то ли вы следил какой-то маньяк с серебряными пулями, то ли что, короче, оба сдохли.

Лешка усмехнулся. Собаке – собачья смерть. Вечный Князь. Чистенький. Чистая сила. Помогла тебе твоя чистая сила, тварь паршивая?

Лешка притянул к себе Клару, потрепал ее волосы, преодолевая отвращение, чмокнул в щеку.

– Заслужила, моя прелесть.

– Чего так мало?!

– С тебя хватит. Вот если бы ты следила за собой, питалась бы нормально, вонять бы перестала – тогда бы да. Тогда бы у нас все было по-другому. Но сейчас-то что ты хочешь? Ты посмотри на себя…

– Из-за тебя же, гад!

– Ладно уже упрекать-то! Могла бы и подлизаться к старухе, прощения попросить – глядишь, она и растаяла бы. А то ты только и умеешь ныть и жаловаться. Сопля несчастная.

– Ты же знаешь, что не простит, – губы Клары предательски задрожали. – Эти гады зажравшиеся теперь от меня нос воротят. Вот ты бы мог…

– Что я мог бы?

– У тебя силы много, от гаденыша этого осталось… так ты ведь мог бы… поделиться.

– Обойдешься. Еще трахаться с тобой? Ну уж нет. Спасибочки.

– А раньше из кожи вон лез.

– Раньше ты, знаешь ли, другая была. Пособлазнительнее. И прекрати реветь, достала уже.

Клара вытащила из сумочки платочек и пудреницу.

– Может, хоть погулять сходим?

– Ну да. Еще встретим кого-нибудь из знакомых. С твоей рожей только дома сидеть.

– Я же голодная… Лешечка, я такая голодная все время… Ну покорми меня хоть капельку, что тебе стоит…

– Сейчас. Только шнурки поглажу. Бегу и спотыкаюсь. Ты, мать, когда жрешь, мне так больно делаешь, что шиш я тебе еще когда-нибудь дам.

– Ну, пойдем пройдемся, пожалуйста…

Лешка сморщился, отпихнул от себя Кларину руку – но встал и надел куртку.

– Ладно. Так и быть. Только не в центр. Не хватало еще кого-нибудь из порядочных встретить.

– Лешечка, да все равно…

Клара торопливо влезла в шубку, которая в последнее время выглядела так же потрепанно, как и ее хозяйка. Жалко поглядывала, улыбалась. Облизывала клыки. Мерзость какая! Да если бы не она, был бы Лешка сейчас компаньоном настоящего Вечного Князя… И какая разница, парень он, девка – сильный, чистый, лунный, ладанный… сумеречный эльф, а не это ничтожество облезлое.

Лешка запер ворота гаража.

На улице стояла хрустящая от мороза, стеклянная ночь. Снег под фонарями остро сверкал, как бриллиантовая крошка, и так же остро и ярко сверкали мелкие холодные звезды. Улица лежала перед Лешкой, как расправленный парчовый саван, и дома вздымались справа и слева темными глухими громадами, почти без огней. Жгучий воздух нежно и резко пах чистой зимой и свежестью, как, бывало, дыхание Энди. Лешка вздохнул и прибавил шагу.

Клара попыталась взять его под руку, но он стряхнул с рукава ее тонкие посиневшие пальчики. Дешевка. Да если бы не ты, я бы сейчас, может, в клубе сидел, с настоящими вампирами, песни бы им пел, разговаривал бы, пил бы хорошее вино, а не это пойло ларечное. Навязалась на мою голову, паскуда. Клара робко тронула Лешкино плечо.