Кассандра Клэр - Последнее противостояние Нью-Йоркского Института

А потом на свет от заклинания, мерцающего на ладони Магнуса, вышла Мариан Уайтлоу, и лицо Стивена побледнело от удивления.

— Мэм, это вы! Мы не должны… Мы — Сумеречные охотники. Мы не должны сражаться за них. Они — представители Нижнего мира, — прошипел Стивен. — Они нападут на вас, как вероломные псы, коими и являются. Это их природа. Они не заслуживают того, чтобы за них боролись. Что скажете?

— У меня нет никаких доказательств того, что эти оборотни нарушили Соглашения.

— Валентин сказал, — начал Стивен, но Магнус услышал неуверенность в его голосе. Люциан Греймарк, должно быть, считал, что они лишь преследовали жителей Нижнего мира, которые нарушили Соглашения, но Стивен, по крайней мере, знал, что они выступают в качестве охранников общественного порядка, а не законопослушных Сумеречных охотников. И все же Стивен это делал.

— Меня не волнует, что сказал Валентин Моргенштерн. Я говорю, что Закон суров, — ответила Мариан Уайтлоу. Она вытащила свой клинок, замахнулась и скрестила с лезвием Стивена.

Их сверкающие глаза встретились поверх клинков.

Мариан тихо продолжила:

— Но это Закон. Вы не дотронетесь до этих представителей Нижнего мира, пока живу я или мой род.

Разразился хаос, но мрачные представления Магнуса не оправдались. Когда все собрались для битвы, на его стороне были Сумеречные охотники, сражающиеся с ним против Сумеречных охотников, сражающиеся за жителей Нижнего мира и Соглашений о мире, о которых они все договорились.

Первой смерть настигла самую молодую из Уайтлоу. Рэйчел Уайтлоу бросилась к женщине по имени Марисса, и сама жестокость нападения застала Мариссу врасплох, так что Рэйчел чуть ее не убила. Марисса запнулась и взяла себя в руки, нащупав новый клинок. Затем черноволосый мужчина, Роберт, которого Магнус считал ее мужем, в ответ бросился на Рэйчел и проткнул ее.

Она просела, кончик лезвия пронзил ее, как булавка бабочку.

— Роберт! — тихо проговорила Марисса, будто она не могла поверить происходящему.

Роберт вынул свой меч из груди Рэйчел, и та рухнула на пол.

— Рэйчел Уайтлоу только что была убита Сумеречным охотником, — закричал Магнус, но даже тогда подумал, что Роберт выкрикнет, будто защищал свою жену. Он думал, что Уайтлоу предпочтут убрать свои клинки, а не пролить еще крови Нефилимов.

Но Рейчел была ребенком этой семьи, особой любимицей у всех. Уайтлоу как один с вызовом взревели и кинулись в бой с удвоенной ожесточенностью. Адам Уайтлоу, флегматичный седовласый старик, который, казалось, все время просто следовал примеру своей жены, атаковал Круг Валентина, размахивая над головой сияющим топором и разрубая всех, кто попадался ему на пути.

Магнус кинулся к оборотням, к единственной женщине, оставшейся в человеческом облике, хотя ее клыки и когти росли быстрыми темпами.

— Почему вы не сражаетесь? — потребовал он.

Женщина-оборотень посмотрела на него, как на непроходимоготупицу.

— Потому что Валентин здесь, — отрезала она. — Потому что у него моя дочь. Он забрал ее, и нам сказали, что если мы последуем за ней, то они убьют ее.

Ни секунды Магнус не раздумывал о том, что Валентин мог сделать с беспомощным дитя из Нижнего мира. Он поднял руку и сбил с ног коренастого Сумеречного охотника у одинарной двери в дальнем конце комнаты, а потом бросился к двери.

За спиной он услышал крики, требования Уайтлоу: «Бейн, ты куда…» и крик, по мнению Магнуса, принадлежащий Стивену: «Он направляется к Валентину! Чтобы убить его!»

За дверью Магнус услышал низкий, ужасный звук. Он распахнул дверь.

По другую сторону двери находилась небольшая обычная комната размером со спальню, хотя кровати там и не было — только два человека и один единственный стул. Там стоял высокий мужчина с каскадом пепельных волос, в черной одежде Сумеречного охотника. Он нависал над девочкой, на вид лет двенадцати. Она была привязана к стулу серебряным шнуром и издавала ужасный низкий звук, что-то среднее между воем и стоном.

У нее блестели глаза, на мгновение Магнус подумал, что лунный свет превратил их в зеркала.

Его ошибка длилась всего лишь краткий миг. Затем Валентин слегка сдвинулся, и блеск в глазах девочки переместился в сторону Магнуса. Этот блеск не был ее глазами. Лунный свет серебряными монетами прижимался к глазам девочки, крошечные струйки дыма выходили из-под ярких дисков, как тихие звуки, слетающие с ее губ. Она пыталась подавить звук боли, потому что былатак напугана тем, что Валентин в следующий момент сделает с ней.