Энн Райс - Дар волка

— Я не сомневался в этом, — сказал Ройбен. — Маму я подвел. Я не могу стать врачом. Как не смог и мой брат, Джим.

— О, твой брат Джим, — сказал Маргон. — Просто загадка — священник, который всем сердцем желает верить в Бога, но не верит.

— Это не такая уж и редкость, по-моему, — ответил Ройбен.

— Но как же возможно сознательно отдать свою жизнь Богу, не зная, ответит ли Он на это? — спросил Маргон.

— А какой бог отвечал человеку когда-нибудь? — спросил Ройбен, пристально глядя на Маргона.

— Следует ли мне напомнить, что тысячи заявляли, что слышали его голос?

— Да, но слышали ли они его в действительности?

— Откуда нам, здесь присутствующим, знать?

— Ой, ладно вам! — подал голос Феликс. Положив нож и вилку, мрачно поглядел на Маргона. — Ты хочешь накинуть узду религии на этих молодых волков? Собираешься заглушить голос своего собственного нигилизма? Зачем?

— Ну извини, — саркастически сказал Маргон. — За признание общеизвестного факта того, что человечество, с самого начала своей письменной истории, постоянно заявляло о том, что слышит голоса своих богов и что обращение в веру видится обращенным совершенно реальным и наполненным чувством.

— Очень хорошо, — ответил Феликс, сделав легкий небрежный жест. — Продолжайте, Учитель. Видимо, мне нужно самому еще раз услышать все это.

— А я и не знаю, смогу ли я все это вынести опять, — звучно произнес Тибо, хитро улыбаясь.

Маргон тихо усмехнулся, и его глаза блеснули, когда он посмотрел на Тибо.

— Недобр был тот день, когда ты к нам присоединился, — произнес он, но в его голосе было лишь веселье и дружелюбие. — Вечно язвишь и подшучиваешь, вечно паясничаешь. Мне этот басовитый насмешливый голос по ночам снится.

Тибо довольно глядел на него.

— Твой вывод понятен, — сказал Феликс. — Ройбен — писатель. Возможно, первый из Морфенкиндер, наделенный талантом писателя…

— Да ну, чушь какая, разве я один тут злопамятный? — спросил Тибо.

— Я не собираюсь излагать здесь хроники Морфенкиндер, — сказал Маргон. — Я хочу сказать иное.

Он поглядел на Стюарта, который как раз снова потянулся за картошкой.

— Вы создания, наделенные телом и душой, волчьим телом и человеческой душой, и равновесие между ними есть главнейший фактор выживания. Человек может погубить дарованное ему, одно или все сразу, если он этого возжелает. Корень же разрушения лежит в гордыне. Гордыня пожирает заживо все — сердце, ум, душу.

Ройбен согласно кивнул. Отпил хороший глоток красного вина.

— Но вы наверняка согласитесь с тем, что опыт пребывания в человеческом теле бледен в сравнении с опытом пребывания в теле волчьем, что в волчьем теле любой аспект существования переживается ярче, — сказал он. Задумался. Морфенкиндер, Изменяющиеся, Морфенгифт, Дар Изменяющегося. Какая поэзия звучит в этих словах.

Но затем вспомнил то название, что избрал для себя, когда был наедине с этим. Дар Волка.

Да, это действительно дар.

— Мы же не существуем, испытывая самые яркие переживания постоянно, не так ли? — спросил Маргон. — Мы можем спать, дремать, медитировать. Мы познаем себя в страстях и несчастьях, но и в дреме и сновидениях мы познаем себя.

Ройбен решил, что такое возможно.

— Эта музыка, которую ты нам включил, фортепиано, Сати. Это же не Девятая симфония Бетховена, так?

— Нет, и не Вторая симфония Брамса.

Ройбен вспомнил, какие мысли навеяла ему вчера вечером музыка.

— Так сколько же ночей пройдет прежде, чем превращение одолеет меня, хочу я того, или нет? — спросил Стюарт.

— Попробуй всерьез сопротивляться ему, — ответил Тибо. — И ты удивишься.

— Пока тебе слишком рано сопротивляться превращению, — сказал Маргон. — Оно будет происходить с тобой каждую ночь где-то две недели. Хотя Ройбен научился сопротивляться превращению после десятой, да? Но лишь потому, что полностью поддавался ему до этого.

— Да, наверное, так, — сказал Тибо.

— Но, по моему опыту, две недели всегда являются ключевым сроком, — сказал Феликс… — После этого сила становится намного более контролируемой. Для большинства семь дней в месяц вполне достаточно, чтобы сохранить тонус и нормальное сознание. Конечно же, можно научиться сдерживать превращение неопределенный срок. Часто бывает, что устанавливается некий ритм, индивидуальный, но все это допускает большие вариации. Хотя, конечно же, голоса тех, кто нуждается в защите, могут спровоцировать превращение в любой момент. Однако вначале обязательно надо соблюсти эти две недели. В этот период Хризма все еще продолжает изменять твои клетки.